Танец Искры

Стаккато гневно фыркнул, нацелив завитки рогов на советника королевы. Лапы ударили по земле, мышцы напряглись, степной норов гнал хозяина прямо на копья, за которыми спрятался Моца.

— Ты обвиняешь меня… — в режущем голосе звучало неподдельное презрение.

Зард преградил дорогу Кренку, немного проскользив шестью лапами по траве под напором могучего тела степняка.

Круглые мышцы вздулись, будто намереваясь лопнуть, как арбуз от удара о землю, в воздух поднялась пыль, но арахан сдержал тавринийца от опрометчивого шага.

— Оставь! Здесь нам не найти поддержки. Не стоит тратить силы, они нам еще пригодятся. Надо двигаться дальше, к искрам.

Глаза остальных стаккато, блестели бешенством, лапы нетерпеливо рыли землю, из груди то одного, то другого вырывался гневный храп, но без команды дисциплинированные воины сдерживали желание к немедленной атаке.

Кренк вскинул голову. Громогласный рык перерос в грохот, словно где-то рядом случился обвал, и прокатился по склону. Возле каменной цитадели муравьев все пришло в движение, Фиолу обдало ветром, полным мускусного запаха от пота.

— Мы возвращаемся в лагерь, мне нужно поведать отцу о трусах спрятавшихся за каменными стенами. Тавринийцы будут держать путь в западные леса, в сторону Долины искр. Среди нас много раненых, стариков и детей, поэтому движение наше не будет быстрым. Вы можете присоединиться к нам или отправиться налегке вперед.

Все вопросительно уставились на Фиолу, искра не понимала, отчего решение выпало принимать ей. Она чувствовала, что воины смотрят на нее в ожидании, как на командира, и тем горше было осознание того, что она совершенно не представляла, что нужно делать.

— Пожалуй, мы отправимся прямо сейчас в Долину, чтобы предупредить искр и подготовить для вас кров.

Фиола мельком взглянула на довольного Моца, который праздновал, что смог легко и без жертв спровадить чужаков. Искра боялась, очень боялась повторения такой ситуации в скором времени. Что ее слово без присутствия предводителя?

Кренк заметил взволнованный взгляд Фиолы и, ухмыльнувшись, быстро ответил:

— Не беспокойся, Фиола, мы пройдем дальше ваших владений в сторону западных степей, там и обоснуемся. Как только дети с матерями и стариками будут устроены в безопасности, мы вернемся, чтобы встретиться с врагом, с вами или без вас.

Легким скачком он развернулся и пустился бежать по широкой равнине к зеленой кромке леса. Остальные стаккато, нещадно топча землю, двинулись следом.

— Фух! — Один из толусовцев поднес руку ко лбу, вглядываясь в удаляющееся облако пыли. — А я уж думал — все, растопчут…

Муравьи солидарно хмыкнули.

— Хватит прохлаждаться без дела, — вскипел Моца, — марш за работу!

Муравьи стали скрываться за каменными стенами цитадели, напоследок советник бросил:

— Лантэн, твоя работа тебя ждет.

— Я еще не выполнил поручения Витты, думаю, в Долине искр получится исправить неполадку часов. По крайней мере, Авендум заверил меня в этом лично, — схитрил Лантэн.

Ему совершенно не хотелось бросать товарищей по оружию и отсиживаться за каменными стенами, делая вид, что Айрун в безопасности и все вокруг в порядке.

— Ну, что ж, каков наставник, таков и ученик. Что еще мы хотели ждать от послушника Дамира, удивляться тут нечему, — усики советника гневно дергались, но он постарался придать последней фразе, как можно больше мягкости:

— Пусть не пропадут ваши труды напрасно!

— Пусть Толус процветает под вашей заботой! — пресекла Фиола надоевшие всем расшаркивания и назревавший конфликт.

Терять время больше не было смысла. Толус отказал в помощи, значит, остается только родная Долина.

— Уходим, — мрачно сказала искра, — нас ждет дорога!

Когда двинулись в путь, на лице каждого легко читалось уныние. Зафи отказались выползать из своих болот, муравьи ни за что не покинут свой муравейник, силы тавринийцев понесли большие потери.

Одна Фиола выглядела бесстрастной, словно неудачи случались не с ней. Искра шагала надменно, гордо вскинув голову и широко расправив крылья, и при взгляде на нее даже у самых отчаявшихся становилось чуть легче на душе, а желание горевать и сетовать пропадало.

На очередном холме, Лантэн оглянулся на далекий силуэт родного Толуса, сердце прорезала тоска, острая, точно игла. На мгновение нахлынуло болезненное предчувствие, что он больше не сможет вернуться сюда и увидеть плодородные земли, прозрачные реки и зеленые леса родного дома…

Он всматривался в каменный купол Толуса, стараясь запечатлеть каждую деталь представшей перед ним картины.

До темноты успели пройти много. Миновали крутой склон, углубились в лес и добрались до реки, когда на Айрун мягко опустилась ночь. В сумерках трудно было разглядеть дорогу, но им помогал шум бегущей рядом реки, направляя их.