Танец мельника (ЛП)

— Нет.

— Кого вы подобрали вместо меня?

— Полковник Лемон сохранит свое место. А вместо вас? У меня на примете два человека. Один — сэр Джордж Уоррендер.

Росс глотнул бренди.

— Боже, я уж на мгновение подумал, что ваше сиятельство скажет «Джордж Уорлегган».

Оба рассмеялись.

— Нет... Это мой шурин. У меня есть и другой шурин, Джон Банкс, он уж точно никогда не произнесет ни слова без согласования.

— Чего не скажешь обо мне.

— Чего не скажешь о вас.

Они прошли к выходу из шатра, где стояли остальные. Лошади выстроились на старте.

— Миссис Полдарк в добром здравии?

— Да, благодарю вас. В декабре мы ожидаем пятого ребенка, и она не решилась прийти в общество в таком положении.

— Я обратил внимание на вашу дочь. Очень светлая блондинка.

— Да.

— Удивительный цвет волос. Ваши родители были белокурыми?

— Нет. Как и родители моей жены. Клоуэнс — исключение.

— Как и ваше сочувствие католикам в известной протестантской семье.

Росс мрачно улыбнулся.

— Весьма справедливо, милорд. Хотя я не считаю себя сочувствующим католикам. Напротив, я бы предпочел, чтобы все они были протестантами. Но раз они не хотят, то им следует позволить молиться, как им угодно, и не терпеть из-за этого материальных неудобств.

Лорд Фалмут посмотрел на лошадей, которые никак не желали вставать в линию.

— Вас не интересует этот заезд?

— Нет.

— Меня тоже... Полагаю, вы знаете, капитан Полдарк, что при следующем составе парламента затея с правами католиков ни к чему не приведет.

— Нет, не знаю.

— Что ж... При Ливерпуле в качестве премьер-министра они уж точно не получат прав.

— Весной он поставил этот вопрос на открытое голосование. А позже в Палате лордов предложение мистера Каннинга было отклонено с перевесом всего в один голос.

— Возможно. Но к этому склоняются многие по всей стране. И в особенности в нашем влиятельном графстве. Члены городского совета Сидмута в Корнуолле, как я заметил, особенно тщательно отбирали кандидатов с антикатолическими взглядами. Думаю, когда соберется новый парламент, вы обнаружите, что он куда менее склонен поддержать мистера Каннинга.

Росс не ответил. Он знал, что в этом отношении его сиятельство более осведомлен.

— Так что, как видите, — сказал лорд Фалмут с оттенком язвительности, — вы как никогда будете нужны в Вестминстере, чтобы поддержать непопулярную позицию.

— Предлагаете мне передумать?

— Разумеется, нет. Это было бы неподобающе.

— Безусловно, неподобающе — принимать место в парламенте от покровителя с совершенно противоположными взглядами.

— Это вы уже и раньше говорили, и я признал, что это правда.

— Значит?

— Значит, вы не отяготите свою совесть.

— Началось! — крикнул кто-то, и этот возглас подхватили другие.

Хотя Росс и лорд Фалмут не интересовались ни лошадьми, ни исходом заезда, свойственный скачкам магнетизм притянул их к выходу. Толпа подбадривала наездников, лошади вздымали копытами грязь, жокеи привстали в седлах, пригнулись и погоняли лошадей. Две лошади подошли к финишу ноздря в ноздрю — вороная и чалая. На мягкой беговой дорожке выигрывала сила и выносливость. В конце концов чалая выиграла на голову, и судья позвонил в колокольчик, объявляя победителя. Все вышли из шатра к последним солнечным лучам, а мимо скакали проигравшие лошади. Росс и лорд Фалмут остались в дверном проеме.

— Вы когда-нибудь читали «Западный Брайтон», милорд?

— Радикальная газета, там мало интересного. Нет.

— В редакторской колонке на этой неделе был задан вопрос: «Застанем ли мы времена, когда выборы будут на самом деле зависеть от воли народа?»

Теперь к шатру возвращалась знать, пропустить глоточек напоследок. Среди них были майор Тревэнион, сэр Джордж и леди Харриет Уорлегган.

— А один мой друг, который сегодня находится здесь, — продолжил Росс, — также сказал: «Когда же у нас будут выборы, как у американцев — никаких скандалов, суеты и драк, и выборы на все места проходят в один день?» Видите, милорд, насколько я не гожусь, чтобы представлять ваши интересы, если и то и другое — мои долгосрочные цели?

Лорд Фалмут кивнул и допил бренди.

— Остерегайтесь только одного, капитан Полдарк. Ошибочно рассматривать всё издалека, и в жизни, а в особенности в политике, в таком случае можно не увидеть жизненно важных вещей, находящихся прямо под носом.

— Каких, например?

— Вы сами о них упомянули чуть раньше! Победу в войне.

II

Так сказать, конвой северного побережья отбыл в обратный путь с наступлением сумерек, когда серебристая луна выглянула из-за облаков. Он состоял из четы Энисов, четверых Тренеглосов, Пола и Дейзи Келлоу, двух сестер Поуп, пятерых Полдарков, Стивена Каррингтона, миссис Кемп, Джона Гимлетта с новой лошадью и еще двух грумов. Поскольку путь в темноте был довольно опасен для одинокого путешественника, учитывая, что на скачки съехались цыгане и торговцы лошадьми, вполне разумно было ехать вместе. Но на узкой дороге помещалось не более двух или трех всадников, и они растянулись в длинную гусеницу.

— Другого варианта не было, я же говорил! — мрачно произнес Стивен Каррингтон.

— Разве что сказать ему правду.

— Ничего бы из этого не вышло!