Танец на крыльях

Феликс обожал классику. Сам он выглядел, как пижон, и меня старался вытряхнуть из джинсов. Тогда я, смеясь, напоминала ему, как совсем недавно он вонял рыбой и мазутом и не мог отмыть руки неделями. Теперь же мой Малыш был ухоженным и модным, как мальчик с глянцевой обложки. Он и вести себя стал соответственно. Я даже не сразу это поняла, ведь с простыми людьми он был веселым и простецким парнем. Однако со статусными толстосумами Фели вел себя так, словно был одним из них. Наверное, это врожденное…

Удивительно, но дерзость Феликсу не мешала, а лишь наоборот — подогревала к нему интерес. Он легко отказывался от контрактов — и они сразу вырастали в цене. Он отвергал приглашение — и желающих пригласить Фила на очередную тусовку становилось больше. Феликс игнорировал женщин, а они открывали на него охоту.

 Женщины… Вот с ними было сложно. Эти наглые бесстыжие сучки вечно тянули свои похотливые щупальца к моему Феликсу. Я ненавидела их всех и мысленно вырывала им конечности. Дай мне волю — и гламурную столицу переполняли бы модели а-ля Венера Милосская.

Феликс им, конечно, щупать себя по-прежнему не позволял, но зато научился сам их трогать. Я должна была радоваться, что у Малыша наметился хоть какой-то прогресс с противоположным полом, но, вместо этого, я дико ревновала. Он с этими швабрами работал и вертел их по-всякому, наклоняя, выгибая, устанавливая в нужные позы… А я сходила с ума от ревности и безысходности.

Да я бы согласилась на любые эксперименты — пусть бы делал со мной, что хотел… Но только что потом? А если я тоже для него стану грязной, как все его одноразовые жертвы? Мы оба не знали ответ и не собирались рисковать. А я уже просто не представляла свою жизнь без Фели.

Я могла бы притворяться, что мы оба соблюдаем целибат, но знала, что это не так. Я вдруг просто это почувствовала по поведению Феликса. В Германии мы прожили почти два года и ничего подобного я не замечала. Малыш заводился от меня по-прежнему, только в Мюнхене он убегал от меня в душ, а здесь, в Париже, для его младшенького всегда находилась целая армия влажных распахнутых ртов. С-с-суки! И кобель!

Наверное, поставь я Фели условие — и он бы больше не притронулся своим членом ни к одной женщине. Но какую альтернативу я могла ему предложить? И что могла предъявить, когда он сразу обозначил, что мы друзья и он не станет мешать моим отношениям. Да и какие, к чертям, отношения, когда, кроме Феликса, я видеть никого не могла? Но лишь до одного момента…

Я регулярно таскалась с Фели по всевозможным выставкам, тусовкам, презентациям и расширяла круг полезных знакомств, очень осторожно прощупывая публику. Громкая слава в этом городе мне была не нужна, Здесь нам с Демоном двоим будет слишком тесно, а кому это в результате аукнется — и к гадалке ходить не надо.

Иногда я видела знакомые лица и вспоминала, что они из окружения Демона. Было в этом что-то авантюрное и щекочущее нервы — войти в его круг с обратной стороны, оттуда, где обычно вход закрыт. Но я вспомнила все, чему меня учила Же-Же, дай ей бог здоровья, и была безукоризненно элегантной и очаровательной.

В один из таких вечеров мой взгляд то и дело спотыкался о знакомые улыбающиеся рожи. И одну из этих рож я век бы не видела — гадина Клэр. Чтобы не пересекаться с этой законсервированной креветкой, я резко изменила траекторию движения и едва не сбила с ног страшненького, но странно обаятельного дяденьку. Я бы про него сказала — жутко симпатичный. И ведь его я тоже знаю! Куда ни плюнь!..

— Простите, ради бога, я сегодня на редкость неуклюжая, — пробормотала я, собираясь пройти мимо.

 — Ну что Вы, милая, это Вы меня простите! Вы же Диана? — спросил мужчина. — Меня зовут Поль Тома. Мы уже знакомились как-то на вечеринке Клэр, но Вы, конечно, меня не запомнили.

— Почему же? Я Вас отлично помню.

— Неужели? — обрадовался дядя Поль. — И чем я заслужил такую честь?

— В тот вечер Вы были одним из трех мужчин, который не обслюнявил меня взглядом. Первым был слепой, а вторым — мой папочка. А с Вами что не так?

Поль так задорно рассмеялся, что невольно заразил меня своим весельем.

— Вы прелесть, Диана, и безусловно очень привлекательны, но уж простите мне мою прямоту, я не капаю слюной на детей.

Нет, ну а на что тут обижаться? Этот мужик мне в отцы годится, а мои двадцать три мне можно дать, если только напялить на меня парик и парадный прикид Людовика XVI. Мы разговорились и так увлеклись друг другом, что я упустила из вида своего Малыша и появление на вечеринке очередного значимого персонажа.

— Диана, — осипший взволнованный голос прозвучал прямо над моим ухом, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

— Андре? А что ты здесь… Ты разве не в Бостоне? — лепечу совершенно растерянно.

— Страшно соскучился по дому, — он не сводит с меня восхищенного взгляда, в котором сквозит тоска, а я чувствую, что речь совсем не о доме…