Танец на крыльях

Я не могла не волноваться, глядя, как Феликсу аукнулась моя авантюра. Мой двадцать пятый день рождения получился особенным. Реми очень хотел провести этот день со мной. Ну как я могла отказать своему мальчику, тем более, что я хотела этого еще больше? Чего хотел в этот день Фели — я не знаю, но думаю, чтобы я чувствовала себя счастливой. Однако "счастья" привалило больше всего ему.

 Пользуясь тем, что Ники был в двухнедельном отпуске, я заморочила голову временному охраннику Реми, а мой мальчик тем временем прыгнул в машину Феликса. Всю ночь мы втроем резвились на пустынном берегу океана под звездами, среди которых, теперь гордо и ярко сияла Диана. А на обратном пути нас подрезали три внедорожника, из которых вывалились, мне с перепугу показалось, человек двадцать. Это, наверное, из-за их габаритов…

Я приготовилась защищать Реми, но, оказывается, вся эта бригада прибыла на одного Феликса. Это был показательный урок для нас с Реми. К счастью, я так ничего и не увидела, потому что мне тут же завязали глаза и даже рот заклеили. Действовали настолько слаженно и оперативно, что я ни одной сопатки свернуть не успела. А вот Реми пришлось просмотреть до конца этот спектакль и уяснить, чем чревато нарушать папины запреты.

— Прости меня, Фели, — я всхлипнула и положила голову ему на грудь.

— Да перестань, они даже били не в полную силу — просто показательная порка. А вот интересно, если бы они тебе глаза не завязали, ты бы могла их заставить друг друга пиночить?

— Всех, конечно, нет, — задумалась я. — Но кого-то одного заставила бы обоссать остальных.

Наш смех прервался робким стуком в дверь, и в палату заглянули большие сиськи. Их гордая владелица, молоденькая медсестра, в коротком халатике, увидев меня, стушевалась:

— Прошу прощения, я позднее загляну, — и исчезла за дверью.

Я перевела на Феликса ну-и-что-ты-скажешь-потаскун-взгляд…

— Детка, я вот все хочу с тобой одно дело обсудить, пока мы не вернулись во Францию… — невозмутимо начал Феликс, хлопая подбитыми глазами. — Мы, может, не будем этих парижских музыкантов спонсировать?

— Почему это? Тебе жалко, что ли? Мне кажется, это удачное вложение…

— Да — мне жалко. Просто эти средства мы могли бы потратить с большей пользой…

— Недвижимость? — удивленно спрашиваю, потому что коммерческая жилка у Фели не особенно развита.

— Мы могли бы вложить средства, например… в детский фонд, — тихо отвечает Феликс и вопросительно смотрит на меня.

— Ты хочешь помочь детишкам? — переспрашиваю, а у самой загорается лицо от подозрения, что Феликс боится моего отказа.

Фели молча кивает, а я думаю, что мне даже ни разу не пришла в голову эта мысль. Почему?

— Не морочь себе голову, детка, я и сам об этом подумал только здесь, в больнице. И потом, мы ведь с тобой совсем недавно богатые…

Господи, он видит меня насквозь.

— Конечно, Малыш, ты у меня молодец, — я прижимаю его ладонь к своей щеке. — А еще мы могли бы немного поддержать собачек и…

— И мышек! — смеется Фели.

— И мышек тоже, — я заражаюсь его весельем и чувствую себя абсолютно счастливой.

32.1 Диана

2019

Ощущение счастья длится совсем недолго. Оно рассыпается, когда на экране мобильника вместо сообщения от Реми возникает косматая рожа Соколова.

— Диана, вы там с Ланевским совсем с ума посходили? — ревет Карабас в трубку голосом того самого сказочного Карабаса. — Почему я обнаруживаю в расходах какие-то "Усы, лапы, хвост"? Это что за идиотизм?

— Да чего так орать-то, Олег Константинович? — я отстраняю трубку подальше от уха. — Это милая благотворительность — теплые домики для приюта.

— Какого на хер приюта? Ты меня по миру решила пустить?

Римма, сидящая рядом со мной, невольно вздрагивает, услышав знакомый голос из динамика, и не доносит до рта ложку с кашей.

— Ой, не преувеличивайте, незначительная гуманитарная помощь несчастным животным Вас не разорит, но сделает человечнее в глазах общественности. Это ведь братья наши меньшие…

— У меня нет хвостатых родственников! И я уже спонсирую один детский дом! — рявкнула трубка.

— Вот видите, значит, я в Вас не ошиблась. Я всегда подозревала, Олег Константинович, что под Вашим дорогим пиджаком скрывается доброе чуткое сердце.

— Не ерничай! Я, между прочим, до сих пор не предъявил тебе за то, что ты сотворила с кабинетом.

— С моим кабинетом, заметьте, и с Вашего предварительного одобрения. И, кстати, Баев не стал возражать против помощи приюту… И вообще очень многие подключились, — я вовсе не собиралась раскрывать перед этим варваром суть моей милой многоходовки, а потому просто постаралась смягчить его свирепый настрой.

— Эдак с миру по нитке ты там собачий дворец отстроишь! Ладно, что там насчет тендера? А то ты, птица перелетная, на меня что-то совсем забила, а я этого, знаешь ли, не люблю.

— Я помню о своих долгах, — я резко меняю тон, обрушив на Карабаса весь холод Арктики. — И я не давала Вам право разговаривать со мной в подобном тоне. А то ведь я могу оскорбиться и передумать!

— Как это передумать? — зашипел Карабас. — Ты не можешь передумать, мы с тобой договорились… У нас сделка!