Танец на крыльях

Я разворачиваюсь и с удивлением не наблюдаю привычную ехидную улыбочку, отчего лицо Жака кажется чересчур хищным. И меня это сильно пугает.

— Что с Демианом? — я бросаюсь ему навстречу, но Жак отводит глаза и подталкивает меня в спину, заставляя следовать к машине. — Жак, почему ты молчишь? Странник сказал, что у него приступ. Какой приступ?

Мой тон становится настолько жестким и требовательным, что Жак пару секунд моргает и выдает:

— Сердце.

Сердце? Эта информация вызывает во мне бурю противоречивых эмоций. Неуместную радость, оттого, что наличие этого органа делает Демона словно человечнее и роднее… И ужас! Потому что такой приступ забрал у меня маму, и я вдруг осознаю, что совсем не готова проститься с Демоном.

В памяти невольно всплывают связанные с ним моменты, которые заставляли верить, что я ему небезразлична. Когда мы впервые увиделись и он защищал меня от бабки, когда он убеждал, что ребенок внутри меня — это маленький живой человечек, когда родился Реми и Демон боролся за его жизнь… Таких моментов было немного, но я помню даже каждую мелочь и очень бережно храню в сердце эти крупинки тепла.

Машина Жака притормаживает, и я осматриваюсь.

— Больница? — восклицаю удивленно, а мой страх становится еще глубже. — Он позволил упечь себя в больницу?

— Меньше болтай и давай за мной, — командует Жак, и я безропотно подчиняюсь.

Я осторожно толкаю дверь из матового стекла и несмело ступаю в палату.

Демон, по-прежнему огромный и хмурый, лежит на кровати, кажущейся под его тяжелой тушей слишком хрупкой и ненадежной. Он мгновенно впивается в меня цепким, совсем не больным, взглядом. Но так только кажется. Даже на расстоянии я слышу одышку. Вижу усталость и бледность на лице этого сильного мужчины. Мне дико видеть его в горизонтальном положении. А еще вокруг куча всякой медицинской аппаратуры…

— Здравствуй, Демиан, — произношу ровным тоном. — Ты задолбался работать и решил сачкануть?

Демон продолжает молча сверлить меня взглядом и лишь уголки его губ слегка дрогнули.

Почему он молчит, может, речь отнялась? Я не хочу, чтобы так…

— Демиан, если ты не можешь говорить, то хотя бы кивни, чтобы я знала, что не зря мелю языком.

— Я тебя слышу, Диана, — внезапно прогрохотал Демон, а на карнизе за окном с перепугу оступился голубь.

— А я уж хотела поболтать вдоволь, — нервно усмехаюсь. — Думаю, в кои-то веки ты меня не заткнешь. А ты вообще чего здесь разлегся?

Я подхожу очень близко и борюсь с желанием воспользоваться его слабостью и прилечь рядом.

— Старый Хенг меня уже заждался, — голос Демона заметно потух, а я вообще потеряла дар речи. — Давно-о чертов хрыч меня тянет. Не хотел бы я там вечно видеть его рожу.

— Ты с-с ума сошел? — от волнения и страха я начинаю заикаться. Я не готова к его словам! — Какой Хенг?! Ты не можешь умереть, Демиан! Только не ты!

— Это совсем не страшно, — лицо Демона приобретает мечтательное выражение. — Я давно был бы рад уйти, если бы знал, что ТАМ меня ждет моя Эсмеральда. Но мне никак не добраться до моей девочки.

— Я больше, чем уверена, что она сама к тебе придет. Даже в ад! — выкрикиваю почти со злом.

— Бунтарка! — улыбается Демон. — Порой я так ненавидел тебя, малышка…

— Ненавидел? — шепчу внезапно осипшим голосом.

— Ты так похожа на мою Эсмеральду и… так не похожа на нее. Такая же прекрасная внешне, но внутри всегда непокорная и дерзкая. Моя девочка совсем другая… Нежная, кроткая, тихая и… тоже немного упрямая.

— Похоже, это твои демонические глаза подпортили мою ауру, — язвлю в ответ, даже не пытаясь маскировать обиду. — Не зря ведь говорят, что глаза — это зеркало души. Вероятно, они же и проводники.

Демон слабо усмехнулся.

— Ты очень сильная, Диана. Всегда была сильной. Ты сможешь позаботиться о Реми.

Внезапно вспыхнувшая радость мгновенно гаснет, когда он добавляет:

— Позаботиться, как старшая сестра. Ты будешь нужна ему.

— Спасибо за оказанное доверие. Я счастлива, что ты так заботишься о моем ребенке. А я сама — Диана-Эсмеральда Шеро, никогда не была тебе нужна?

— Ты-ы… Ты гораздо сильнее нашего мальчика. Сильнее всех, кого я знаю. Я постарался… Прости…

И вот это ответ? Слово "прости" потонуло в его шумном дыхании. Показалось, наверное…

— Демиан, а ты любил меня? Ну, хоть немного… — я присаживаюсь на край кровати.

 — Я всегда гордился тобой, девочка.

Не в силах сдерживать рвущиеся наружу слезы, я положила голову ему на грудь. — Обними меня, Демиан.

Я плакала молча, не шмыгая носом и не вздрагивая. Слезы уже пропитали одеяло, а я все продолжала ждать… Прошла целая вечность, прежде чем большая тяжелая ладонь опустилась мне на голову, а внутри меня словно плотину прорвало. Я сотрясалась в горьком отчаянном плаче, по-прежнему не произнося ни звука.

— Опять ревешь? — недовольно проворчал Демон.

— Дед… я ведь люблю тебя, — я подняла на него заплаканные глаза. — Ты обязан знать, что я люблю тебя.

— Уходи.

Я в неверии смотрю на него. Может, он не расслышал моих слов? Или я…

— Уходи, я устал.