Танец на крыльях

— Да что ты из меня дурака делаешь?! Немного их было! И знаешь, что? Их бы не было совсем, если бы ты вспомнила, что я не только твой друг, но и мужчина… Живой! Который чувствует! Да я знаю и чувствую тебя, как никто другой! Тьфу, сука! Как вообще никто!

— Знаю, но это пока, — я пячусь от приближающегося Феликса, который уже отбросил в сторону пиджак и теперь оттягивает галстук на шее. — Что ты собираешься делать, придурок? Ты ведь не станешь меня насиловать!

— Дура! Я хочу, чтобы ты почувствовала…

— Для этого вовсе необязательно раздеваться, Фил. Скажи мне лучше другое — ты был дважды хотя бы с одной женщиной?

— Это здесь при чем?

— При всем! Это самое главное! Ты ненормально полигамен! Это патология!

— Да что ты лепишь — говно, мед, пчелы? На хер мне повторно возвращаться, если ни одна из них мне не нужна? Мне не нужна с ними стабильность! Я не хочу, чтобы хоть одна девчонка, дважды напоровшись на мой член, считала меня своим парнем! Так я и трахаюсь в три раза реже среднестатистического молодого мужика! Только когда совсем приспичит. И, если хочешь, да — побывала одна мадам на моем х*ю дважды! Тебе легче?

 Однозначно не легче — мне еще хуже. Почему-то эта новость показалась мне отвратительной, словно уличающей Феликса в измене.

— Вот видишь, — говорю я с упреком и сама же осознаю, как глупо я выгляжу и насколько дико звучат мои обвинения.

— Вижу! — со злым торжеством произносит Феликс. — А еще настаиваю, детка, что тебе стоит самой полечиться. И так уж и быть — я не стану считать, сколько было у тебя, иначе окончательно сдвинусь! Полагаю, наша уникальная парочка уже давно побила все рекорды подобных е*анутых отношений.

Феликс снова подхватил свой пиджак, так и не дойдя до меня, и быстро вылетел из комнаты. Но перед тем, как грохнула входная дверь квартиры, он резко выкрикнул:

— И только попробуй собрать свои шмотки!

И что ты мне сделаешь, мальчишка? На цепь меня посадишь?

Ловлю себя на дикой мысли, что я готова сидеть на этой цепи, если с другой стороны будет прикован Феликс. Похоже, он прав — я тоже очень ненормальная. И что я могу предъявить Фели, если уже два года удовлетворяю свой сексуальный голод, периодически цепляя в одном из самых статусных ночных клубов приглянувшегося парня… А потом с остервенением вытрахиваю из себя невероятно пошлые мечты-картинки с участием моего самого лучшего друга.

Сначала меня спасал Андре. Он прилетал ко мне по первому зову, независимо от того, в какой точке земного шара я находилась. Прилетал, чтобы провести со мной ночь. И я старалась — я очень старалась его не разочаровать. Но Андре слишком хорошо успел меня узнать, чтобы суметь отличить страсть от похоти. Ведь он сам меня всему научил. И теперь он не верил моим поцелуям, потому что точно знал, как бывает со мной иначе.

Я мучила себя и продолжала мучить его. Этот мужчина рвался ко мне, как безумный мотылек, летящий на пламя свечи. И все же он первым сумел разорвать наши больные однобокие отношения. Сложил опаленные крылья и пообещал больше никогда не возвращаться ко мне. Сильно уязвил. Я знала, что он совершенно прав, не любила его, и все равно чувствовала себя уязвленной.

В тот год его Лебедиха ждала ребенка, и я смирилась — отступила. Не стала звать снова. Подозревала, что не выдержит — сорвется и примчится, и в конце концов, начнет меня ненавидеть. А я с преступной эгоистичностью хотела, чтобы любил, мечтал обо мне, ведь в душе я так и не смогла его отпустить, не отдала другой. Отдам ли? И с кем останусь?

Я неизлечимо больна Феликсом, но не знаю, какова на вкус его любовь…

*****

Мощный двигатель урчит, как огромный довольный кошак. Этот мини-танк Феликс подарил мне в прошлом году, сразу после того, как разбил мою "Блондинку". Мою резвую девочку, идеально адаптированную под гоночную трассу. Тогда я выиграла очередной заезд в любительской экстремальной гонке и чудом осталась жива. Будучи на кураже, я имела неосторожность помечтать о соревновании с профессионалами, а уже на следующее утро моя "Блондинка" представляла собой жалкие куски покореженного металла. Думала, не прощу Феликса…

Простила в тот же вечер, хотя Фил и не вымаливал прощения. Сказал, что с радостью понял бы меня, будь я одинокой женщиной, одержимой единственной в жизни страстью — скоростью. Но готова ли я полностью доверить воспитание сына Демону и Страннику? И действительно ли мне все равно, что будет с ним, с Феликсом, для которого я — единственный маяк в этой жизни? Тогда мне стало страшно и очень стыдно за мое безрассудство.

Сильнее прижимаю педаль газа и влетаю на подземную парковку. В этот час она переполнена, но мне удается выцепить взглядом свободное место. Небольшая группа мужчин рассыпается в разные стороны от сумасшедшей автоледи, просвистевшей мимо них задним ходом. Ловко маневрируя, я загнала свой "броневик" в небольшое пространство между новеньким "Пежо" и железным столбом и заглушила двигатель. Идеально ровно. Перевожу взгляд на мужчин, подбирающих челюсти, и смакую их восхищение. Грешна — люблю иногда развернуть понты.