Танец на крыльях

Хорошо, что у меня есть Риммочка. Девчонка весь день моталась по моим поручениям и теперь ворвалась в помещение и в мои размышления, пылая праведным гневом. Будучи уверенной, что застанет меня на работе, она притащила целый пакет провизии для безопасных перекусов — преимущественно детское питание.

— Диан, ты что, бессмертный пони? Или ты забыла, что отвечаешь не только за себя? Если ты будешь так безответственно к себе относиться, я позвоню твоему Фели и пусть он сам заботится о своих девчонках.

— А ты уже решила пуститься в одиночное плавание? — поинтересовалась я, опустошая третью баночку с морковно-яблочным пюре.

— За добро не казнят и не увольняют! — правильно оценила угрозу Римма.

— Не делай добра!.. — ехидно парирую я, ощущая себя сытой и довольной.

Рабочий фронт мы с Риммочкой покидаем веселые и в обнимку, как две закадычные подружки. На улице нас терпеливо поджидает невозмутимый Андрюша, чтобы закрыть дверь и поставить помещение на сигнализацию. А чуть поодаль, за широкой спиной нашего Орка, топчется Артурчик. Чубчик взъерошенный, бровки домиком, ручки не при деле… Вот прямо сирота-сиротой! Но я ему почти обрадовалась.

Под недремлющим Андрюшкиным оком братец несмело приблизился и проблеял:

— Диан, я ненадолго, нам бы поговорить.

Мы отошли на несколько шагов в сторону, и Соболев скороговоркой выпалил:

— Диана, прости, ради бога, я и сам не знаю, что на меня тогда нашло! Меня так тряхнуло, когда узнал про Игоря, и я еще надрался, как кол… Короче, занесло меня тогда… Прости.

— Ну, и?.. — я все ждала какого-то хитрого подката с предложением.

— Ну, и… вот…

Информативно.

— Это все, Артур?

— Да! To есть нет!.. Короче, Игорь… он уже пришел в себя. Он говорит, что это несчастный случай… To есть вообще-то он не говорит, но реагирует и моргает. А еще… Диан, там все плохо очень… там полный пи’дец. Ты бы, может… ну, если тебе не очень сложно… а то ведь… ты же понимаешь…

Разговаривал Артурчик вообще не рядышком, но его посыл был мне предельно ясен. А еще я видела неподдельное волнение за друга. О состоянии Игоря мне и без него все было известно из собственных источников, да и госпожа Глебова приносила негатив на хвосте. Но информировать об этом Соболева вовсе необязательно.

Не знаю, какой реакции он от меня ожидал, но, не увидев никакой, внезапно разозлился.

— А тебе, я смотрю, вообще похер?! Может, ты еще и рада?

Такой взрыв меня даже порадовал. Приди Соболев хлопотать за свою шкуру, он бы гораздо лучше себя контролировал. Я незаметно подала Андрюшке знак, чтобы не вмешивался, и обратилась к Артурчику:

— Нет, особой радости я не испытываю, Артур, но и повода для грусти не вижу. Люди каждый день попадают в аварии и многие гибнут… К сожалению, не он первый, не он последний…

— Да что же ты за сука такая?! Как можно вообще быть такой замороженной бабой?!

— Это опыт, братишка. У тебя все?

- Бл@дь! Он ведь отец твоего сына! Неужели это ничего не значит?

— Это лишь усугубляет мое отношение, Артур. И, кстати, мой сын был бы очень разочарован — слишком далек образ твоего друга от того мужчины, которым мой ребенок очень гордится и считает настоящим отцом.

— Ты очень жестокая. Если честно, то я не понимаю, как Игорян может сохнуть по тебе. Ты ведь сосулька… А со мной ты, кстати, как поступишь? Работы лишишь, хату отнимешь?..

— Соболев, ну зачем мне твоя халупа? Если только собачий приют организовать… — На этих словах Артурчик заметно вздрогнул. — Но благодаря одной добросердечной женщине собачки еще много лет не будут ни в чем нуждаться. Так что живи, братик, и обустраивай свое гнездышко. И должность мне твоя тоже не интересна. Работай пока, а там видно будет.

38.7 Диана

17 марта

Игнорируя лифт, я звонко отсчитываю каблучками высокие ступени. Почувствовав усталость, с удивлением взглянула на цифру на стене. Это только восьмая в нумерации этажей, а я уже дышу, как пожилой курильщик. Надеюсь, что это всего лишь происки моей Звездочки, и уже через несколько месяцев ко мне снова вернутся выносливость и бодрость, как в старые, хоть и не всегда добрые времена. Выпрямляю спину и устремляюсь выше. Нет никакой необходимости в этой зарядке, но я предоставляю себе небольшую отсрочку перед встречей.

Зачем мне вообще понадобилось приходить сюда? Это не попытка очистить карму, и не желание поставить очередную зарубку в честь победы над врагом. Но это и не враг, хотя осознала я сей факт совсем недавно. Отсюда и моя настойчивая потребность увидеть… Возможно, я припозднилась?

Мой взгляд останавливается на цифре "десять". "Нейрохирургическое отделение" — читаю над широкой двустворчатой дверью и решительно вхожу внутрь. Ненавижу больницы. Несмотря на статус лечебницы, здесь пахнет безнадегой. Уверена, что это лишь моя паранойя, и здешним пациентам в подавляющем большинстве грозит выздоровление. Того же я от души желаю Игорю Глебову.