Танец на крыльях

— Только по ногам мне своими опасными шпильками не прыгай, — предупреждает Фил и сам сбрасывает с меня туфли.

— Ты сумасшедший! — я нетерпеливо глажу ладонями по его груди, животу…

— Еще какой, детка!

Феликс закидывает мою ногу себе на бедро, оттягивает трусики, и я подаюсь навстречу его пальцам.

— Да ты готова, моя нетерпеливая девочка… Прости, сейчас это будет быстрое танго… без украшений.

Он врывается в меня резко и до упора.

— Осторожно!

— Больно? — Феликс замирает…

 Я прислушиваюсь к своим ощущениям и понимаю, что нет — не больно. Потрясающе!

— Продолжай, — я сама подаюсь навстречу, — быстрее!

Моего Фели не надо уговаривать…

Я прикрываю дрожащие веки, кайфуя в этом диком опьяняющем ритме… Но мне мало, не хватает его взгляда.

Потоки воды заливают лицо Феликса, он моргает, но смотрит ка меня не отводя глаз. Рот приоткрыт и мне нестерпимо хочется облизать его раненные губы.

— Фели!

— Говори, малышка…

— Я так тебя люблю…

Он издает глухой стон, ускоряется и накрывает мой рот своим, сплетая наши языки. Вбивается еще яростнее и мычит. Я чувствую, что он близко и не хочу отставать. До боли в пальцах впиваюсь в его кожу…

В животе формируется огненный смерч, кровь ревет в ушах… И я взрываюсь первой, уносясь в открытый дикий космос и увлекая за собой Феликса…

*****

Мурчу. Как большая сытая кошка. Каждый поцелуй, как признание в любви, наполнен нежностью и страстью.

Тело, избавившись наконец от платья, с восторгом принимает ласку, впитывая кожей каждое касание губ. Быть обнаженной рядом с Фели — волшебное наслаждение! Это так естественно и правильно — мы словно продолжение друг друга.

Мы любим нежно и чувственно… Пламенно и неистово… Тихо и оглушительно громко… Отдаем себя без остатка и заряжаемся снова шальной, бесшабашной и неудержимой энергией… Любовь? Пусть это называется именно так, но мы знаем, что это… что-то гораздо большее!..

— М-м-м, — это все, на что я сейчас способна.

Феликс переворачивает меня с живота на спину и снова увлекается моей грудью.

— Что ты с ними сделала, детка? — он по очереди облизывает каждый сосок и утробно урчит. — Отвечай или я применю свой пыточный аппарат.

— Нравится? — я хитро улыбаюсь. — Пусть твой аппарат отдохнет немного, просто погладь меня.

И Феликс гладит. Мы оба знаем, к чему это приведет, но нам нравится эта сладкая пытка.

— Что это? — ладонь Феликса замирает на моем животе, накрыв крошечный бугорок.

39.5 Диана

— Что это? — ладонь Феликса замирает на моем животе, накрыв крошечный бугорок. — Этого не было…

Даже знать не хочу, о чем он сейчас думает, потому что в его глазах читается страх.

— Конечно, не было, Фели. Но теперь есть, благодаря тебе…

— Мне?..

У Феликса такой растерянный и несчастный вид, что мне становится его жаль. Визуально этот маленький, словно приклеенный к животу, холмик, заметный пока только в положении лежа, сложно ассоциировать с беременностью. Куда уж неискушенному молодому мужчине разобраться. Но, судя по живой мимике Фила и взгляду, мечущемуся от моей груди к животу, на него снизошло озарение.

Он осторожно накрывает мой живот двумя ладонями и очень тихо шепчет:

— Там ребеночек?

Ребеночек… Это звучит так мило и странно… И так непохоже на Феликса…

Я молча киваю и, кажется, перестаю дышать…

— Это я… сделал? — он слегка приоткрывает ладони и заглядывает внутрь.

Все читается в его глазах… Нет-это не сомнения в моей верности… Феликс просто еще не в состоянии поверить и осознать, что он такой волшебник.

— Конечно, это ты, — я улыбаюсь. — Но не без помощи нашего Пепито.

Но мой Феликс, мой веселый и бесшабашный Малыш совершенно не реагирует на шутки. Он разглядывает меня, как редчайший ценный и хрупкий сосуд, в который поместили уникальный росток. Феликс наклоняется и невесомо прикасается к животу губами. А когда поднимает на меня взгляд, в нем написан такой ужас!..

— Я же вел себя, как животное! Ты почему не сказала? Нам ведь нельзя, а я драл тебя, как…

— Я помню — как животное! Грубое и похотливое!

Боже, какое счастье, что он не узнал раньше! Надо было и дальше шифроваться. До самых родов!

— И ты танцевала! И переживала за меня! И..

— А еще ходила, говорила, водила машину!.. Фил, все — прекращай! Я не больная, а беременная… Ясно?

Его глаза расширились, будто такое даже не приходило ему в голову, а я рассмеялась и протянула ему руки.

— Не хочешь уже меня приласкать? Или все — ты больше ко мне не прикасаешься? Я, между прочим, могу и обидеться!

Феликс тут же меня обнимает, долго целует и гладит по животу, продолжая молчать. Я не мешаю ему думать и засыпаю счастливой в любимых объятиях.

Под сумасшедший птичий щебет продолжать спать уже невозможно. И не хочется. Я обожаю весну и ощущаю ее вторжение каждой клеточкой. Лежу с закрытыми глазами и прислушиваюсь к звукам. Феликса рядом со мной нет, но вариант, что он сбежал от ответственности, даже не рассматривается.