Танец над вечностью (СИ)

Негромко всхрапнул Лука, запнувшись о порог и едва не уронив супницу. Аромат куриного бульона казался отвратительным. Я махнул слуге, чтобы он оставил супницу в покое и подошел ко мне.

— Спасибо, господин Лешуа, дальше мы с Лукой сами справимся. А вы не оставляйте поисков. Нужно развесить еще больше портретов Милагрос.

Я вяло возил ложкой по тарелке. Бульон давно остыл. Перед глазами стояло распухшее тело бандита с проткнутой глазницей. Из нее торчала серебряная шпилька Хриз. Банда Вырезателей похитила труп, попутно перебив всех жителей деревни. А в бою за замок офицер видел кого-то, похожего на этого мертвяка. Может, он обознался в пылу битвы? Я покачал головой. Матий не из тех, кто ошибается. Но и мертвые не могут оживать. Всему должно быть логичное объяснение, надо просто съесть эту застывшую бурду, привести себя в порядок и вернуться в замок, чтобы на месте во всем…

— Ммм! — Лука плюхнулся рядом со мной за стол и чем-то зашелестел.

Я рассеянно отодвинулся и, набравшись решимости, зачерпнул бульон ложкой. Рука застыла в воздухе. Слуга расстелил на столе помятый портрет Хриз и довольно улыбался, тыча в него пальцем. Ложка с плеском полетела обратно в тарелку, а я принялся тормошить мальчишку.

— Что? Что? — встряхнул я его за плечи. — Ты ее видел, да?

Он радостно замычал и показал пальцем на склянку, стоящую на секретере, потом сделал движение, как будто что-то пьет из горла, после погладил себя по животу, а следом, к моему ужасу, тыкнул в бульон. Только тут до меня дошло, что от простуды и разбитой губы Луки не осталось следа. Я похолодел и бросился к секретеру. Из горлышка наполовину опорожненного пузырька дохнуло знакомой грибной вонью. Я занес руку, намереваясь грохнуть проклятое зелье о зеркало, но вовремя остановился и обернулся к мальчишке. Он почуял неладное, отступил от меня и испуганно замычал, закрывая голову руками и падая на колени.

— Что ты наделал! — не выдержал я. — Так это ты напоил меня этой гадостью?!?

— Ммм…

— Эта женщина плохая! Нельзя у нее ничего брать!

— Ммм? — он выпятил вперед подбородок и подполз ко мне ближе, чтобы я мог полюбоваться на зажившую губу.

— Это колдовской эликсир, понимаешь? Его нельзя использовать! Эх ты! — я махнул рукой и поднял мальчишку с колен. — Вставай. Если еще раз увидишь эту гадину, то…

Я осекся, сообразив, что не знаю, что ему велеть. Чтобы он позвал на помощь? А если Хриз его покалечит? Или ее саму поймают, и она окажется в застенках инквизиции?

— … то просто ничего у нее не бери, не слушай ее и не говори с ней… Ну то есть, если она будет что-то спрашивать, просто беги от нее, запомнил?

Лука кивнул, неуверенно улыбаясь.

— Она очень жестокая и опасная… Кстати, а как она до тебя добралась? Я же приказал никого к тебе не впускать, да и привратник знает ее в лицо… Как она вообще обо всем узнала?!?

Как будто почуяв, что о нем шла речь, в дверь постучал привратник Грег.

— Фрон профессор, к вам пришли, — вид у него был чрезвычайно торжественный.

Неужели эта нахалка осмелилась?.. Наверняка его подкупила!

— Кто?

— Фрона Рыбальски!

Под ее ледяным взглядом я почему-то чувствовал себя нашкодившим мальчишкой с ободранными коленками. Шарлотта брезгливо оглядела меня с ног до головы и присела на краешек дивана, держа спину прямо и гордо.

— Простите мой вид, я несколько…

— Я вижу, — холодно перебила она и положила сумочку рядом с собой. — Я пришла по делу, и меня мало волнует ваш внешний вид. Хотя и не понимаю, почему нельзя было по крайней мере побриться…

— Ммм! — согласно мукнул Лука и поставил на стол поднос с двумя чашками кофе.

— Вы пришли мне на это указать? — раздраженно огрызнулся я. — Мне недосуг выслушивать ваши замечания…

— Да, простите, — поспешно согласилась фрона Рыбальски. — Я пришла просить вас об услуге.

— Хм… И о чем же? Насколько я знаю, вопрос с Алисой улажен, и ваш сын уже не…

— Не улажен! — воскликнула она, на мгновение теряя высокомерное хладнокровие и тут же снова обретая маску невозмутимости. — Все стало еще хуже. Сигизмунд собирается драться на дуэли с воеводой из-за этой девки.

— Что? — переспросил я пораженно. — Дело все-таки дошло до этого? Но почему воевода поддался на провокацию мальчишки?..

— Сигизмунд наговорил много лишнего. И оскорбительного. При свидетелях. Я слишком хорошо знаю Ингвара, теперь он не отступит. Честь для него дороже всего на свете. Вы должны спасти моего сына.

— Ммм! — возмутился слуга, подлезая мне под руку и устраиваясь рядом на диване.

— Лука, кыш отсюда! — спихнул я его. — Простите, фрона Рыбальски, но с чего вы решили, что я вам чем-то обязан? Я, конечно, сделаю все, что в моих силах, чтобы отговорить…

— Неужели у вас совсем не осталось чести? Мой муж просил вас образумить Сигизмунда, а вы сделали только хуже.

— Я не понимаю…

Она поморщилась и оборвала меня презрительным жестом.

— Не надо лицемерить. Ведь то подложное письмо от Алисы — ваших рук дело? Очень кстати оно появилось. Но о чем вы думали, когда вписали туда имя Ингвара? Зачем было обвинять воеводу?

— Я не имею к нему никакого отношения!..