Танец огня

Лин устала так, как еще никогда не бывала. Словно все в ней тянуло вниз камнями. Она уснула и оказалась на жемчужно-серой лошади, ехала по холмам с видом на горную гряду Харайи. Рассвет, воздух был сладким. Перед ней в седле ехал мужчина, и она прижималась к нему, знала, что это был Захир Алкавар. Лошадь неслась невероятно быстро, быстрее галопа. Она поняла, что они летели. Лошадь была крылатой.

* * *

Лин проснулась, ее руки и ноги были связаны, она лежала на муле.

— Она просыпается, — сказал мужской голос. — Славно. Она нужна нам проснувшейся.

Она пыталась повернуть голову на голос. Сил не было, и она с трудом сказала:

— Что?

— Мы узнали, что ты здесь, — сказал мужчина. — Приказ — привести тебя на север. Пришло время Танца огня.

ГЛАВА 27

Джулиен и Дорн провели ночь на холме с видом на развалины города. Женщина пропала. Она сказала кое-что напоследок. Холод в ее глазах стал ненавистью.

— Магия позвала меня привести вас сюда, — сказала она, — и предать моего сына.

Она пропала, и Джулиен поняла, что делать. Это дал ей Валанир, это нужно было использовать. Она не знала, как поняла, но обрывки стали принимать облик. И слова женщины стали понятнее, как и ненависть в ее глазах.

Метка Пророка повела Джулиен Имару к единственному человеку с такой же меткой. К той, кого Валанир Окун просил найти. Она держалась за руки с Придворной поэтессой. Ощущала связь сильнее, чем с сестрой. При этом она ощущала холод осознания, что кто-то при смерти.

Вес знаний был с ней, когда она вернулась к Дорну Аррину у развалин. Он ждал. Они сидели бок о бок под деревьями. Внизу тьма руин, зубы башен уже не казались грозными. Они были печальными. Местом скорби.

— Ты знаешь, как отправить нас домой, — сказал он.

Она прислонилась к его плечу. Знания, что она принесла с собой, было тяжело нести одной.

— Думаю, да, — сказала она. — Но Дорн… мы попадем в опасность.

— Этерелл…

— Мы не можем ему доверять. Ты это знаешь.

Он обвил ее рукой, ощущая, что ей холодно. Он пытался приободрить ее.

— Ты же Пророк. Ты найдешь путь для нас.

Она рассмеялась с дрожью.

— Возможно. Утром увидим.

* * *

Они пришли на открытое поле. Долина раскинулась между холмами и горами, была полна травы и полевых цветов. Тут все собрались. Лин вспомнила сцену из гробницы, которую видела глазами Эдриена: нарядные мужчины, яркие юбки женщин.

Она сосредоточилась на толпе. Взгляд влекло к ним. Груда бревен и длинный шест. Она подумала о горе Алейры вместе под гробницей, как Лин и Захир вместе смеялись потом. Смеялись над пророчеством женщины.

Чтобы одолеть тень, нужна жертва.

И Лин Амаристот знала, что пора умирать, и теперь она знала, как это произойдет.

В центре яркого собрания был мужчина, крупный, в длинном плаще с меховым подбоем, с золотой цепью. Золотой кулон в форме ибиса свисал с цепи. Его волосы и борода были с проседью. Его лицо было в морщинах, темно-синие глаза — почти фиолетовые — отвечали на вопрос, о котором Лин не подозревала. Ах. Ее потащили вперед, все еще связанную. Лин сказала:

— Не так король встречает Придворную поэтессу Эйвара, — она слабо улыбнулась. — Тогда я не обещаю уважение.

— И не нужно, — сказал мужчина серьезно, даже устало. — Это меня не радует. Но это предсказала Госпожа.

— Ока увидела двоих в огне, — сказала Лин. — Но маг мертв.

— Да. Может, тень забирает даже то, что надо пророчеству. Ведь это она убила мага, — он подошел к Лин. Ее подняли на ноги, чтобы их глаза были на одном уровне. Хоть ее держали крепко, мужчины не были грубыми. Не так должны были встречать главы стран, и ей казалось, что Изменник хотел бы устроить все иначе. — Для пророчества, как я понял, нужна одна жертва, — сказал он. — Я должен слушаться Госпожу, поэтесса. Мне жаль.

Толпа шепталась. Лин не знала, было то сочувствие или волнение. Она ощущала, будто все это было нереальным. Но она была уверена в своем конце. Это можно было назвать интересным. Она так долго жила в ожидании.

— Откуда уверенность в пророчестве? — спросила Лин, последний слабый козырь.

— Я уверен в словах богини Эрет, — тяжко сказал король Сикаро. — Госпожа говорит ее голосом. Пойми, этот ритуал не проводили веками. Некоторые верят, что его не проводили вообще. Мы бы не сделали это без серьезной необходимости.

Он рявкнул приказ. Мужчина — слуга — принес серебряную чашу. Он подошел к Лин, и она увидела, что это был мальчик, испуганный при виде нее.

— Пей, — сказал Изменник. — Так ты не ощутишь боли. Мы не монстры.

Лин позволила мальчику поднести чашу к ее губам и вылить содержимое ей в рот. Он был неловким, но терпеливым. Он не спешил, давал ей проглотить жидкость. Вкус был как у меда с чесноком.

— Я не думала, что смерть будет приятной, — сказала она. Конечности уже покалывало. Она входила в отрешенное состояние, как с Райеном. Это происходило где-то и с кем-то. Она издалека смотрела, как мужчины привязывают ее к шесту на груде бревен.

Стемнело, и они начали танец. Пятеро мужчин и пять женщин. Они двигались серьезно, были в белом. Они отличались этим от яркой одежды зрителей.

У всех танцующих был факел.