Танец отважной валькирии

От наступившей тишины закладывало уши, а от кровопотери начинала кружиться голова и периодически темнело в глазах. Я медленно осматривала место стычки. Внезапно навалилась сильная усталость. Вот если бы ребятки мои догадались подойти поближе. Чтобы не рыскать в их поисках по окрестностям, мысленно взмолилась я. Неожиданно мне захотелось сесть в тенечке под деревом и прикрыть глаза, буквально на парочку минут. Или даже прямо тут, на дороге. Сесть на асфальт, опираясь на спинку фургона, и немного передохнуть. Но я понимала, что это желание появилось не просто так. Уровень адреналина, что бурлил в моем организме, постепенно понижается. В сочетании с кровопотерей это вызывает слабость и желание вздремнуть. А еще съесть что-нибудь сладкое. Сейчас, когда ярость боя, вместе с адреналином, пойдут на спад, рана в плече станет болеть все сильнее и сильнее.

Я похлопала себя по карманам, в поисках конфеты или шоколадного батончика. Но ничего не нашла. Нужно глянуть в фургоне — мелькнула мысль. И я уже протянула руку, чтобы отворить дверь. Но внезапно она сама медленно поехала в сторону. И чья-то коротко стриженная голова осторожно высунулась наружу. Мне были видны только затылок и часть плеча в камуфляжной куртке. Меня же мужчина не видел вовсе.

— Замри, стрелять буду! Медленно выходи из машины с поднятыми над головой руками. Или влеплю пулю, не раздумывая!

Он послушался, вышел из машины, поднял руки вверх и замер. А я не сразу, но сообразила, что автоматически произнесла эти слова по-русски. И он прекрасно меня понял, судя по всему!

— Ты кто вообще такой? А ну-ка, повернись!

Мужчина снова понял мою команду и начал медленно, словно неохотно, разворачиваться. И через несколько мгновений я его узнала.

— Жук?! — вырвался у меня возглас изумления. — как? Этого просто быть не может!

Но, разумеется, я не ошибалась. Передо мной с поднятыми руками стоял Ромка Жуков по прозвищу Жук. Смелый, сильный и неглупый парень, в общем-то. Сто лет назад, так давно, что, кажется, это было в другой жизни, мы с ним вместе учились в Ворошиловке. На одном курсе. Не больно дружили, но и не враждовали никогда. И вот оказались по разные стороны баррикад. Впрочем, по некоторым сведениям, Жук, как и я, давно ушел на «вольные хлеба», и это совсем даже неудивительно, когда двух наемников нанимают враждующие или конкурирующие организации.

— Жук! Вот так встреча!

— Привет, Охотникова, — выдавив жалкую улыбочку, пробормотал он.

— Ты как здесь, Ромка? — прищурила я глаза.

Со стороны холма раздался дружный топот. Это мои соратники не выдержали затянувшейся тишины. И рванули проверить, все ли со мной в порядке, или враги давно выбросили мой остывающий труп в канаву.

— Женя, с тобой все нормально? — словно в подтверждение моих мыслей пробился голос Алекса сквозь густую дымовую завесу.

— Порядок! — крикнула я, не сводя глаз с Ромки. — идите на мой голос!

— Как же «в порядке»?! — завопил Марек, как только увидел меня. — ты же ранена! Ты же вся в крови! Боже, какой ужас! Алекс, что ты стоишь? Рану нужно промыть и перевязать! Немедленно! Это все чревато последствиями! Кровопотеря, сепсис, заражение!

— Марек, не разводи панику, — спокойно возразила, — ранение пустяковое, — я дернула плечом и невольно поморщилась, — пуля прошла навылет. Ты не кричи, а лучше поищи аптечку. В фургоне должна быть. Долго не копайся, хватай первую попавшуюся. Наложишь ватную подушечку прямо на место ранения с двух сторон и забинтуешь, пока поверх одежды.

— А как же промыть, осмотреть? Может статься, и зашивать надо? Пуля точно прошла навылет? — Марек послушно полез в машину, но продолжал сыпать вопросами уже оттуда. — ты уверена, что рана не опасна? Может быть, задета крупная артерия!

— Потом промоем, на привале. Сейчас нет времени, нужно убираться отсюда. Как можно скорее.

— Женя, я тоже помочь хочу. Что мне делать? — уточнил Алекс. Молодой человек не кричал, как Марек, и не паниковал. Но по бледности, разлившейся по его лицу, было заметно, как он шокирован. Вид дороги, усыпанной трупами, и молодой женщины с перекошенным бледным лицом, в одежде, полностью залитой кровью, выведут из равновесия кого угодно.

— Найди крепкую веревку. Этому типу, — я ткнула дулом автомата в Ромку, — нужно связать руки. Потом собери кое-что из оружия на всякий случай. И будем двигать отсюда.

— На чем? Наша машина превратилась в руины.

— Возьмем их фургон. За неимением лучшего он сгодится, на время.

— А наручники подойдут? Для пленного? — наклонившись, парень перебирал вещи на поясе погибшего противника.

— Нет, к сожалению, — буркнула я, — снимет! Веревку ищи, я покажу, как завязывать. Чтобы надежно было.

— Слушай, Жень, а зачем нам его с собой брать? Возиться с ним еще! Может, просто пристрелим? — после того как прозвучало это «милое предложение», Жук невольно вздрогнул. — или свяжем и тут бросим?

— Заманчиво, — усмехаясь, протянула я, — но нет! Заберем с собой. Нужно этого типа немного поспрашивать. А сейчас у нас времени нет. Вот и сделаем это в дороге.

— Ладно, как скажешь.