Танец песчинок

Чем больше я говорил, тем больше видел проблеск понимания в глазах Бобби. Боль не ушла (она и не должна была уйти) но если Бобби Ти был так умён, как он рассказывал, то самое время включить наконец-то мозги и перестать переживать.

– Хорошо, детектив, – он потянулся к одежде. – Спасибо за ваши слова. Я постараюсь всё исправить, но потом…

– Потом будет потом. Иди, Бобби.

Он оделся и вышел. Я только в тот момент вспомнил, что остальным тоже придётся пережить шок от внешнего вида бывшего толстяка. Возможно, полицейские потребуют объяснений, но я надеялся, что Бобби что-нибудь придумает.

В любом случае, теперь мне не было нужны сидеть в участке и приглядывать за остальными – это было ещё одной, пусть и не главной причиной моей обличительной речи. Я поморщился и встал. Прошёл к сейфу и потянул за ручку дверцы. Не знаю, что я там собирался увидеть – на меня смотрела пачка бумаги (бесполезные архивы Дока) и стеклянная банка внутри которой две горки песка замерли напротив друг друга. Одна была буро-жёлтая, вторая – чёрная.

Та самая банка, которую показывал мне Шустер в ночь убийства Дока.

В голове щёлкнуло, мысль пошла раскручиваться всё дальше, и уже через минуту я понял, что я должен делать. Одевшись, вышел из кабинета и прошёл по холлу, прислушиваясь к тому, как Бобби отдаёт указания. Парень наверняка не замечал, что его голос сейчас звучит куда твёрже, чем раньше, и никто его не подначивает. На лицах полицейских, столпившихся возле стойки дежурного, читалось облегчение, как и несколькими часами ранее, когда я взял на себя ответственность.

Не так важно, кто именно командует. И не так важно, как именно. Люди чаще всего и без того знают, чем им следует заняться. Нужно просто, чтобы кто-то взял на себя ответственность и добавил мотивации.

* * *

Мой путь лежал в никуда из ниоткуда. Мысли текли подобным же образом. Я искал выход из лабиринта, в котором выход попросту не предусмотрели.

Слова на то и слова, что не могут дать внятного объяснения происходящему. Ты можешь понять, но только когда увидишь или услышишь, а ещё лучше – потрогаешь своими руками. Но даже тогда тебя настигнет лишь иллюзия понимания.

Так и решение, которое пришло мне в голову, было лишь иллюзией, но ничего другого у меня и не могло быть. Когда вокруг одни миражи, ты просто воображаешь, что вот тот вроде бы похож на настоящий оазис, и выбираешь его ориентиром.

Иногда это срабатывает, чаще нет, но порой все мы проходим через этот путь.

Я вновь вышел к бару «Запах мамбо». Странно было видеть его вечером с погасшими огнями, закрытыми дверьми и зашторенными окнами. Ни одного звука не доносилось изнутри, зазывала не стоял у входа, а мужчины всех возрастов не вертелись поблизости. Никого не было не только вокруг, но и на ближайших улицах. Казалось, город избегал этого места.

На соседней улице я заметил то, что собирался найти – джип Шустера. Моему облегчению не было предела: почему-то казалось, что я буду искать его дольше. Впрочем, Шустер мог не волноваться за машину – репутация оберегала бы её до поры до времени, а затем взломщикам пришлось бы столкнуться с Каспером и Йозефом.

Собственно, псы и были той причиной, по которой я сюда пришёл.

Открыв крышку капота, я увидел, что Каспер и Йозеф сидят внутри огромного колеса и поскуливают. Завидев меня, оба повернули свои мордочки, однако скулёж не прекратился. Это была длинная протяжная нота, слушая которую, хотелось лечь и сдохнуть – столько было печали и боли в этом звуке.

– Привет, ребята, – сказал я дрожащим голосом.

Пальцы в перчатках стали ледяными. Я вдруг понял, что не знаю, станут ли псы меня слушать. «Просто расскажи им правду. Они ведь не обычные собаки, могут и понять», – посоветовал Томаш, и, поскольку других идей у меня не было, я именно так и сделал.

На пересказ событий сегодняшнего дня ушло не больше десяти минут – я торопился и старался быть кратким. Всё это время Каспер и Йозеф смотрели на меня, а под конец даже прекратили скулить.

– Вот так, ребята, – закончил я. – Нужно найти вашего хозяина, понимаете? Может быть, ему нужна помощь. Мало ли что случилось…

Псы не ответили, однако я почувствовал, что они согласны. Теперь оставалось претворить идею в жизнь.

– Давайте поедем, а? Тихо и спокойно двинемся, куда угодно вам. Вы ведь можете не только заставлять эту машину ехать, но и поворачивать куда угодно, так?

В ответ раздался тихий отчётливый лай.

– Отлично, ребята. Я сажусь в машину, и мы трогаемся с места.

В этот раз никакого лая не последовало, но мне он уже не был нужен. Я понял, что мы с Каспером и Йозефом договорились.

Когда джип дёрнулся с места и заколесил в сторону пустыни, я заметил, что не слышу шума двигателя, но так и не смог вспомнить, слышал ли его когда-либо раньше…

* * *

Через пять минут поездки я начал понимать, зачем Шустеру такая машина, а через десять – позабыл, зачем я вообще здесь.