Танец с бубном. Часть 1

Никогда не убеждайте человека по его первой — базовой функции. По ней никого не убедить. При наличии серьезных аргументов можно обращаться ко второй — творческой функции. Если аргументов нет, или они слабые, воздействуйте на суггестивную функцию. Ни в коем случае, не обращайтесь к четвертой — болевой функции, не рекомендую, даже делать комплименты.

Из лекции А. Панченко.

Открыв глаза я увидел перед собой Олега, он сидел на стуле возле кровати, на которой лежал я, в одежде и сандалиях.

— Очухался? — облегченно выдохнул он.

В его взгляде чувствовалась тревога.

Я сел на кровати, схватился за голову обеими руками, чтобы меньше кружилась и спросил:

— Что случилось?

— Не помнишь? — Олег нервно покусывал костяшки пальцев.

— Нет, — я дотронулся до затылка и нащупал шишку, она пульсировала болью.

— Ты упал.

— Поскользнулся, упал, очнулся гипс, — попробовал пошутить я, голова раскалывалась от боли. — Не помню.

— Затылком долбанулся. Счастливчик, мог и за борт вывалится.

— Бляяа, — память возвращалась ко мне небольшими фрагментами. — Давно мы здесь?

— Минут пятнадцать. Лежи, мне надо идти, — заторопился Желтухин, казалось он боится расспросов. — Врач сказал ничего страшного, ушиб, небольшое сотрясение. Анальгин я положил на тумбочке, — затараторил он. — До свадьбы заживет.

Встал и быстро направился к выходу.

— Подожди, — я поднялся держась за тумбочку. — Мы так и не договорились…

— О чем? — он остановился и пожал плечами. — Впрочем… если тебе так надо, в пять часов я поеду за виски, в дьюти фри, — Олег смотрел на меня с сомнением. — Сможешь подняться, приезжай.

Хлопнула дверь и я снова свалился на кровать. Головная боль оставалась тупой и стабильной. Магазин дьюти-фри находится в городе недалеко от Наама Бей, приходилось там бывать

«Что же произошло?» — я попытался вспомнить утро этого дня.

Хотя, именно утро, я помнил хорошо. Проснулся рано, с больной головой, ощущением помойки во рту и нестерпимой ломотой во всем теле. Поднялся с постели и раздвинул тяжелые портьеры: было прекрасное утро, и солнце уже пригревало.

Приложив нечеловеческое усилие заставил себя отправиться на пробежку: спустился на пляж, он здесь длинный и тянется пару километров. Красное море было спокойное, поблескивающее в лучах утреннего света над ним восходило зимнее солнце; воздух прохладен и свеж, на небе ни облачка, легкое дуновение бриза. Я тогда еще подумал, что в такой день, ничего плохого случится не может.

На шезлонгах уже лежали немногочисленные любители утреннего загара, немолодая пара играла в бадминтон.

Двигаясь трусцой вдоль кромки прибоя, я еще раз мысленно пробежал по всем пунктам своего плана. Вроде неплохо.

Убежал в самый конец, на дальний пляж, который пока еще оставался пустынным. Снял кроссовки и разминаясь, на слегка согнутых ногах повел бой с тенью, нанося легкие удары, с уклонами и нырками.

Дойдя до физического изнурения я остановился, и сделал комплекс дыхательных упражнений: мобилизовать энергию и отрегулировать дыхание. Поняв, что восстановился и готов продолжить, я сконцентрировал внимание чуть ниже пупка, в нижнем даньтяне: представил красный горячий шарик, его пульсацию, мысленно то увеличивая то уменьшая его размер; затем расслабился, почувствовав, как энергия опускается вниз, заполняет ноги, они становятся устойчивыми, словно дерево, пускают корни глубоко в землю и, очень медленно, застывая в каждой позе, сделал первую форму Чэньши тайцзицюань, все восемьдесят три движения. Заканчивал форм совершенно выбившись из сил, и в конце, когда топнул ногой «Дух хранитель топчет в ступе», понял, насколько плачевно мое физическое состояние. Сил для медитации и внутренней работы — нэйгун не осталось, поэтому «Закрыв Великий Предел», решил искупаться.

Я оглянулся, поблизости никого не было, разделся догола, подошел к кромке воды, чувствуя как холодеет песок под ногами. Еще раз посмотрел на берег, зашел в море и поплыл, рассекая прозрачную холодную воду. Заглатываю побольше воздуха и ныряю, пытаясь достать до дна, не получилось, всплыл на поверхность, повернулся и поплыл на спине дальше в море, глядя как с каждым ударом рук удаляется пляж. Потом я лег на спину и качался на волнах. Отдохнув, повернул к берегу и поплыл обратно, медленным размашистым кролем.

Выйдя на берег, попрыгал на ноге вытряхивая воду из ушей, и согреваясь, сделал несколько гимнастических упражнений, с десятком энергичных приседаний… Море в декабре всегда холоднее чем кажется, и только активные движения позволили разогреться.

Быстро оделся, натянул кроссовки и пошел обратно.

В номере разделся до трусов и, морщась от боли в животе (кулак Орангутанга оставил синяк на бледной коже), наклонился, чтобы стащить носки. Болел пресс, болела спина, казалось что болит все тело, до последней мышцы. «Ты что, полный идиот, погружаться в таком состоянии? — спрашиваю сам себя. И сам отвечаю: — Да, идиот! Но проявить слабость не могу. Стыдно».