Танец с бубном. Часть 1

— «What the matter?» — спрашивает капитан, внимательно рассматривая мое снаряжение.

— Все окей, — отвечаю я, закашлялся и свалился на палубу. Добраться до кают-компании сил не было.

В это время в задней части судна находиться Нагиев. Он рыбачит спиннингом, и казалось не обращает внимания на происходящее рядом. Забрасывает в море блестящую блесну, сматывает леску, вытаскивает наживку и убедившись в том, что улова нет, невозмутимо бросает заново. Я взглянул на него. Он был по прежнему сосредоточен на рыбалке, но было ясно, что внимательно отслеживает происходящее прислушиваясь к каждому слову: поза у него была неестественной и напряженной.

Капитан что-то коротко рявкнул в его сторону, а потом пробормотал нечто вроде «фильо ди путана», что, было весьма похоже на ругательство.

Голова работает плохо, не хватает сил говорить. «Ладно, потом «отблагодарю», с меня причитается…», — злобно мечтаю я.

Отдышался, пришел в себя и стал рассматривать маску: перевернул, и понял: снизу отсутствует клапан препятствующий попаданию воды… Так вот в чем дело! Вспомнил, как весело перебрасывали маску Нагиев и инструктор. Однако не до разборок сейчас, как там у Высоцкого: «Скажи еще спасибо, что — живой…»

Сбросив амуницию я лег на шезлонг: на палубе, стояли несколько лежаков.

Вот из воды, появляются головы аквалангистов — Желтухин и Марчелло поднимаются на борт.

Судно, обоими моторами, взбивает воду за кормой, мы ложимся на обратный курс.

Вспышка 8. Разрезая форштевнем спокойное море, яхта полным ходом, — даже на шезлонге чувствую как мелко вибрирует корпус, возвращалась в Домину. На палубе царит гробовое молчание. Риэлтора и инструктора в поле зрения нет, Желтухин развалился в лежаке, по соседству со мной, спрятал лицо от палящего солнца под бейсболкой. Я пытаюсь загорать, и чтобы не разговаривать прикрыл глаза, притворяюсь спящим. Наконец вибрация уменьшилась — капитан сбросил ход, впереди показалась бухта. До берега остается метров пятьсот.

Рядом с лежаком тянется проход к носовой части, он отгорожен фальшбортом и хромированным леером. В проходе появляется матрос его внимание направлено на окружающую акваторию… Не воспользоваться столь благоприятным обстоятельством, было невозможно: я тихо поднялся и от души, пнул матроса по заднице. Толчок был убедительным и не ожидавший нападения египтянин/здоровяк, рыбкой нырнул за борт, послышался лишь всплеск воды от свалившегося тела. С нескрываемым интересом я подошёл к фальшборту посмотреть, как плавает этот покоритель морей и, помню, с удовлетворением отметил, его испуганные, выпученные как у рыбы глаза; хотел закричать: «Полундра! Человек за бортом!», как судно тряхнуло, — капитан стопорит ход, в этот момент голова раскалывается от страшной боли, как будто одновременно выключили свет и звук …

Открыв глаза я увидел свой номер, потом Олега, он сидел на стуле напротив кровати, на которой лежал я, в одежде и сандалиях.

— Очухался? — облегченно выдохнул он.

45

Снова я проснулся от шума в коридоре, где-то громко смеялись и хлопали дверью. Было без пятнадцати четыре, до встречи оставался час с небольшим, и по сути, времени на раскачку, у меня не было. Голова раскладывалась, в горле пересохло, я безуспешно поискал на тумбочке стакан с водой… Несколько минут лежал неподвижно, потом открыл глаза и посмотрел на часы. Поудобнее устроился в постели и попробовал собрать разбежавшиеся мысли. Задача была непростой и чем усерднее я старался, тем сильнее начинала болеть голова. Факты — то единственное во что я верю, и я должен выудить их у Желтухина. Из-за них я, как гончая, несусь по путанному следу, через Сочи в Питер, сюда, в Шарм… По большому счету мне надо дать однозначную правильную оценку степени участия Желтухина в этом деле, или наоборот исключить его из числа подозреваемых, что скорее всего нереально.

Мою умственную работу прервала Даша. Завибрировал телефон, эсэмэс было вполне содержательным:

Джеймс Бонд, мы скучаем без тебя! Возвращайся быстрее!!! И веселый смайлик.

Лицо расползается в улыбке. Хоть что-то приятное… Заставил себя подняться и раздвинуть шторы. Поморщился, свет оказался слишком ярким. Зато он разогнал остатки сна. На западе солнце почти коснулось моря и пылало красно-оранжевым великолепием.

В начале пятого я принял душ, проглотил две таблетки анальгина, надел светлый льняной костюм, мокасины, часы Breitling (бонус от моего клиента: прошлым летом, отбил у рейдеров, его базу отдыха в Подмосковье), повесил на дверь табличку «Do not disturb» и спустился вниз.

Выходя из здания, по привычке, внимательно огляделся. Вероятность слежки была невелика, но некоторые действия, вколоченные за время подготовки в Новосибирске, и закрепленные впоследствии на ежегодных курсах, стали второй натурой, неотъемлемой частью поведения. Через несколько секунд я был в курсе того, что происходит вокруг, притом для стороннего наблюдателя я лишь достал из расческу и пригладил волосы.