Танец с бубном. Часть 1

Еще через три минуты я входил на ресепшн, вызвать такси. Подошел к пустой стойке администратора и позвонил в колокольчик. Из комнаты ко мне выскочила девушка, оформлявшая меня при заезде, помогла вызвать машину.

Из курса оперативной психологии следует, что для воздействия на человека типа Желтухина, надо создать ситуацию в которой он стал бы мне доверять, что трудно сейчас даже представить, да и времени нет для такого моделирования. Однако снизить критический уровень его логического мышления я могу. Для этого имеющиеся факты и доказательства, увы, их у меня кот наплакал, подать под определенным углом, внести беспокойство и неуверенность в его позицию. А вот обращение к морали и совести не имеют смысла — в этом я не сомневался.

Есть у меня и скрытый козырь — манипулятивный эниостиль: зная эниотип Желтухина, применить эниогипноз, позволяющий воздействовать на оппонента с ювелирной точностью. Люди, как и Желтухин, относящиеся к Западному типу — обычно волевые, жесткие и упрямые: они способны подмять под себя все и всех, любой ценой, без каких-либо моральных ограничений, рвутся вверх по иерархической лестнице, поведением напоминая слона в посудной лавке. Так они добиваются успеха. Все это про Желтухина. Панченко считает, что Запад часто принимает решения в состоянии алкогольного опьянения, что мне предстоит подтвердить на практике. Однако перед переговорами надо соблюсти правила: во-первых я должен демонстрировать абсолютную уверенность в себе; чтобы Желтухин почувствовал силу, большую чем та, что стоит за ним. Во-вторых важны внешние факторы: Запад — визуал, глаза, важнейший для него источник информации, поэтому так важен внешний вид, одежда, часы, обувь… все должно подчеркивать статус, показывать, что ты человек его круга. В противном случае «ты никто и звать тебя никак». К тому же люди относящиеся к Западному эниотипу считают, что способны предвидеть будущее а значит контролировать его. Это отнюдь не так, и я должен вначале притушить самоуверенность Желтухина, и затем воздействуя на суггестивную функцию, склонить к принятию моего предложения. В общем — то все так же просто как и у Дона Корлеоне: надо сделать предложение, от которого нельзя отказаться

Об этом я размышлял сидя в такси. Наама Бэй встретила духотой и толпами людей, ничего не изменилось с тех пор, как я был здесь последний раз.

Магазин дьюти-фри, находится по соседству с главной прогулочной улицей Шарм-Эль- Шейха, на неприметной узкой улочке.

Прежде чем войти в магазин, я вытащил айфон и проверил, нет ли чего нового. По одному сообщению от Евменова, Витковского и снова от Даши, а вот от Адамовича ничего не было.

С ближайшего минарета, разлетаясь по извилистому лабиринту улиц доносился голос муэдзина. Пахло свежемолотым кофе, подгнившими фруктами и ароматом кальяна из близлежащего кафе.

Я немного понаблюдал за посетителями магазина через дверные стекла. Желтухин стоял у прилавка с винами и оживленно что-то обсуждал с менеджером магазина. На нем был идеально отутюженный льняной костюм и рубашка — по виду очень дорогая. Похоже он приехал один, ничего подозрительного я не заметил и вошел в магазин.

Мы обменялись коротким рукопожатием.

— Неподалеку есть неплохое местечко, — сказал Олег. — Ты как сам то? Оклемался? — поинтересовался он.

Я пожал плечами.

— А виски? Ты не купил…

— Заебусь с пакетом, — отмахнулся рукой Олег. — Наталек, просила еще шампанское взять, на обратной дороге зайду…

Мы пошли по узкой ухабистой улице рядом с главным променадом курорта, по направлению к самому романтическому месту в Шарм- эль-Шейхе, вырубленному в скале Mountain Lounge Café Farsha. Я подумал, что мы туда и идем, курить кальян, слушать музыку в стиле лаунж, наслаждаясь открывающимся сверху фантастическим видом на море и ночное небо, но ошибся.

«Неплохим местом» оказалось кафе в восточном стиле, с кальяном, мягкими диванами и коврами. Судя по всему, оно было дешевым и популярным: большинство столиков заняты. Олега здесь явно знали, и нам быстро накрыли на улице: плетеная мебель из искусственного ротанга, занимала половину тротуара.

Как и бывает на юге, быстро стемнело, вечер вступал в свои права, и кое где уже вспыхивали первые огни.

— Ну расскажи, что я должен сделать по-вашему, а главное зачем? — Желтухин решил «наехать» на меня лишь только уселся за столом.

— Ты должен завтра вернуться в Москву, — спокойно ответил я, глядя прямо в глаза.

— Нахуя! Я, не лох чилийский, чтобы все бросить, и по первому свистку мчаться куда-то?

— Ты станешь лохом, если не послушаешь совета. Времени у меня нет, уговаривать тебя не хочу, перед тобой дилемма, и надо сделать выбор, причем сделать его, здесь и сейчас, — я замолчал и добавил, с другой интонацией — Правильный выбор.

Я хотел создать ощущение свободы выбора, которого, на самом деле у него не было.

Из открытой пачки он вытащил сигарету. Потом откинулся на спинку стула, и, достав, зажигалку, закури.

— Это проблемы Адама. Не мои проблемы

Флегматично произнес он, обращаясь больше к самому себе, чем кому-либо другому. Мне вдруг стало неловко: