Танец с бубном. Часть 1

— Осторожнее, — заметил я.

— Ты знаешь, это была моя идея со строительством бизнес-центра, я познакомил его с Карамышевым, в то время заместителем министра. А он меня кинул… Как лоха.

— Кинул?

— С акциями.

— Все таки акции, — сказал я, наблюдая как у Желтухина дернулся глаз. Это могло значить, что я попал в «яблочко».

Акции! Вот в чем причина. Все встало на свои места. Это было как озарение, как сатори для моего затуманенного алкоголем мозга. Недостающее звено в рассуждениях, которое я, как ни старался, не мог найти. Появился мотив наезда, остальное лишь отвлекающий маневр. Олег казалось ожидал сочувствия, и я сказал:

— Понимаю, — и ущипнул себя за мочку уха.

А думал я о том, что Адамович до сих пор мне не перезвонил, и не ответил на эсэмэс. Значит надо продолжать лгать, что я не очень любил делать.

Для того чтобы Желтухин принимал мою ложь за правду, надо излагать ее как можно подробнее, с деталями. Обнадежить, сказать что Ильич дает ему гарантии? Кем же я стану в глазах Олега, когда выяснится, что это не так? Увы, чтобы хорошо лгать, надо обладать уверенностью в себе, Желтухин не должен заметить мои сомнения. А что мне остается делать? Где-то, в глубине души, стало даже жалко его, оставаться бесчувственным было сложно.

— Олег, сейчас послушай меня очень внимательно. Шантаж провалился. Обратка уже в пути, раскручивается ее маховик. К тому же не забывай про ментов, они стоят на ушах. Во-первых их забашлял Ильич, во-вторых они и так ранение опера не простят. Соображаешь? — и я сложил кончики пальцев вверх, образовав домик. — Кое кто начнет, а может уже начал, искать козла отпущения. И что-то мне подсказывает, на его месте можешь оказаться ты.

— Ты охуел?

Желтухин насторожился, темные глаза его сузились.

— Как любит говорить мой приятель: пришла беда откуда не ждали, — я продолжал блефовать.

Желтухин, сжав зубы, злыми глазами глянул на меня и отвернулся; опять долго смотрел на променад, даже вывернул шею, словно выискивая кого-то в толпе.

А я продолжал:

— Ты можешь верить тому, что я сказал. Потому что все это правда! Я тоже готов тебе поверить. При условии, что ты расскажешь все что знаешь.

— Я не верю Адаму.

— А я вот верю…

— Зря, — ухмыльнулся Олег. — Когда веришь на сто процентов, тебя поимеют на двести…

— Посмотрим.

— Я уже посмотрел. Так и будет.

— Скажи, а ты видел порядочных предпринимателей? В российском бизнесе порядочность сродни смерти. Поэтому, и встречаются они настолько редко, что можно в Красную книгу заносить. Лично я, одного Тура и занес бы. Ильичу, конечно, краснокнижником не стать, грехи не позволят. Но, с другой стороны, он и не подлец, иначе я бы с ним не работал. В этом не сомневайся.

— В чем? В том что он не подлец или в том…

— И в том и в другом, — перебил его я. — У меня есть такой пунктик, с непорядочными людьми работать не могу

— Похоже трем мы, каждый о своем. Тут, где-то жил Соломон неподалеку. Он вроде сказал, что многие знания — многие печали, поэтому ты наверное отказываешься видеть реальность.

Несмотря на заплетающийся язык, говорил Олег, быстро и весьма раздраженно.

Когда диджей на полную мощность включил Billy Jean, неожиданно завибрировал мобильный телефон в кармане пиджака. Я достал его и ответил на звонок.

— Денис! Это Витковский.

Шум от музыки стоял такой, что я почти ничего не слышал. Напрягая голосовые связки я крикнул, чтобы он подождал, и быстро отошел подальше от динамиков, к выходу. Ноги плохо слушались меня.

«Что такого важного могло случиться в субботу вечером, что не могло подождать да завтра?» — мелькнуло в голове.

— Алё!

— Привет, слышишь меня?

— Слышу нормально.

— Развлекаешься?

— Типа того, — бросил я.

— Я подумал тебе нужно знать…

— Что знать?

— Сучков мертв.

От неожиданности я присвистнул, вышел из кафе на задний двор, отойдя на несколько метров от входа.

— Что случилось? Как?

— Повесился в Битцевском парке, вроде бегал он там.

— Самоубийство?

— Менты сейчас разбираются.

— Значит сам повесился?

— Волгин в этом не уверен. Ты был недоступен, он звонил тебе.

— В море выходил.

— Везунчик. А у нас минус двадцать…

Так вот почему Сучков не прилетел. Инстинкт говорил мне что убрали его по приказу Петра Петровича. Обрубают хвосты. Тогда мои догадки верны, логично, что следующим станет Олег.

— Принял. Завтра возвращаюсь, обсудим.

Стоять было сложно и я присел на корточки. Ни о чем размышлять я не мог — мозг был парализован. «Больше никогда не буду мешать алкоголь и наркотик, — вяло подумал я. — Косяк я больше тоже курить не буду». Кайфа от него я не почувствовал, с алкоголем привычней и лучше. Я плюнул, слюна повисла до земли. Тьфу, блин, и на хрен такой кайф.

В одном я был уверен, Желтухин вернётся со мной в Москву.

У меня сложилась схема разговора, я нащупал его главный нерв. Страх! Я рассчитывал именно на психологическое состояние, в котором он будет находиться, когда я скажу о смерти Сучкова. Должен, если верна моя догадка, которая пришла ко мне только что, во время разговора с Витковским.

Порыв ветра принес запах нечистот, мимо меня, направляясь в сторону кухни, бесшумно прошмыгнул кот