Танец с драконами

Креган сперва пинал стражников, а когда его схватили, принялся извиваться, толкаться и даже кусаться. Но люди Джона были крупнее, моложе и сильнее ослабевшего от холода узника. Его вытащили наружу, невзирая на сопротивление, и поволокли, утопая по бёдра в снегу, к его новому дому.

– Что лорд-командующий прикажет делать с телами? – спросил Марш, когда живых увели.

– Оставьте там.

Ничего страшного, если мертвецов засыплет снегом. В конце концов, ему, конечно, придётся их сжечь, но до тех пор они будут скованы железными цепями внутри камер. Этого, а ещё того факта, что они были мертвы, должно хватить, чтобы обезопасить себя от них.

Тормунд Великанья Смерть со своими бойцами нагрянул как раз вовремя, когда закончили убирать снег. Похоже, пришло лишь пятьдесят человек вместо тех восьмидесяти, что Торегг пообещал Кожаному. Но Тормунда не зря прозвали Хвастуном. Одичалый прибыл с раскрасневшимся лицом, на ходу требуя рог эля и чего-нибудь горячего закусить. Его борода заледенела, а усы заиндевели.

Кто-то уже рассказал Громовому Кулаку про Геррика Королевскую Кровь и его новый облик.

– Король одичалых?! – проревел Тормунд. – Хар! Скорей уж король дырки в моей волосатой заднице.

– У него царственный вид, – сказал Джон.

– У него маленький красный член вдобавок к рыжим волосам, вот и всё. Реймунд Рыжебородый и его сыновья погибли на Длинном Озере, спасибо твоим проклятым Старкам и Пьяному Великану. Но не его младший брат, прозванный Красной Птицей. Не задумывался, с чего такое имя? – Рот Тормунда растянулся в щербатой улыбке. – Потому что он первым упорхнул с поля битвы. Барду, что сочинил о ней песню, нужна была рифма к «бежит и не стыдится», так что…

Тормунд вытер нос.

– Если рыцарям твоей королевы нужны его дочки, пусть берут.

– Дочки! – закричал ворон Мормонта. – Дочки, дочки!

Это ещё больше развеселило Тормунда.

– Мозговитая птица. Сколько хочешь за неё, Сноу? Я отдал тебе сына, самое меньшее, чем ты можешь меня отблагодарить – отдать мне эту проклятую птицу.

– Мог бы, – согласился Джон, – но ты наверняка его съешь.

Тормунд и над этим посмеялся.

– Съешь, – мрачно проговорил ворон, хлопая чёрными крыльями. – Зерно? Зерно? Зерно?

– Нужно обсудить вылазку, – сказал Джон. – Я хочу, чтобы мы придерживались единого мнения в Щитовом Чертоге, мы должны…

Его прервал Мали, с мрачным лицом высунувшийся из двери с сообщением, что Клидас принёс письмо.

– Скажи, пусть оставит тебе. Я прочитаю его позже.

– Как скажете, м’лорд, вот только… Клидас сам не свой… он скорее белый, чем красный, если понимаете о чём я… И его трясёт.

– Тёмные крылья, тёмные вести, – буркнул Тормунд. – Так вы, поклонщики, говорите?

– Мы говорим: холод – убивает, а жар – пожирает, – ответил ему Джон. – Мы говорим: не пей с дорнийцем при полной луне. Мы много чего говорим.

Малли добавил пару слов.

– Моя старая бабушка всегда говорила: летние друзья растают, что летний снег, но зимние друзья – друзья навек.

– Думаю, довольно с нас мудрости на сегодня, – произнёс Джон Сноу. – Будь любезен, приведи Клидаса.

Малли был прав. Старый стюард дрожал и был бледен, как снег.

– Я веду себя глупо, лорд-командующий, но… Это письмо пугает меня. Видите?

На свитке было написано лишь одно слово – «Бастарду». Не «лорду Сноу», не «Джону Сноу» и не «лорду-командующему». Просто «Бастарду». И письмо было запечатано каплей твёрдого розового сургуча.

– Вы были правы, придя незамедлительно, – сказал Джон. «И не напрасно испугались». Он взломал печать, развернул пергамент и прочёл:

«Твой фальшивый король мёртв, бастард. Сгинул вместе с войском в семидневной битве. У меня его волшебный меч, передай это красной шлюхе.

Друзья твоего фальшивого короля мертвы. Их головы торчат на стенах Винтерфелла, приди посмотри, бастард. Твой фальшивый король лгал, как и ты. Ты сказал всему свету, что сжёг короля за Стеной. А вместо этого послал его в Винтерфелл, чтобы украсть у меня жену.