Танец с призраком

Когда воспоминания об Альфа становились совсем уж оглушающими, Эва напоминала себе, что ненавидит его – и как только напоминала, то и в самом деле ненавидела. Он ведь всё заранее рассчитал: что она «забалдеет» от сигарет с «начинкой» и с ней можно будет делать всё что угодно. Потом, на следующий день, он пытался её изнасиловать. Это было ужасно. Почему же теперь так ярко вспоминается, как ей было с ним хорошо?

Ей было с ним хорошо, черт возьми! Неужели нужно так мучиться из-за этого?

Нет, хватит. Альф в Стокгольме, и пусть там и остается; а Свен может приехать к ней, если она сделает всё как нужно. Требуется просто набрать его номер и оправдать свой внезапный отъезд; тогда ситуация сама разрешится (если, конечно, Альф не протрепался). Да что за черт, почему рука становится тяжелой как свинец, стоит её протянуть, чтобы снять телефонную трубку!

Всё будет хорошо. Всё наладится. Свен приедет к ней летом, как они и планировали, а история с Альфом останется в прошлом. Альф вряд ли протрепался. Это не в его интересах, и он легко утешится с любой девчонкой. Мало ли что он тогда шептал во время секса… Мол, он сразу, в первый день влюбился в неё и больше ни с кем не хочет быть. Эва слышала, как он врал Свену – так убедительно, с такой легкостью! У него на всё вопросы находились ответы. У Эвы не было причин верить его словам.

Наконец Эва уговорила себя, что не стоит мучиться из-за Альфа: то, что он ей так понравился, надо оставить в прошлом. Просто яркий сексуальный опыт и не более того.

Тогда она в первый раз набрала номер Свена, но никто не ответил на звонок. Вечером она опять повторила попытку, но результат был прежним. По расчетам Эвы, Свен должен был уже вернуться в Стокгольм. Однако почему-то он не подходил к телефону. А больше ей звонить было некому – не Альфу же, чтобы узнать, почему телефон Свена не отвечает?

* * *

А дни шли дальше. Эва уже две недели находилась дома. Начиналось лето. Школьная подруга Беата зашла в гости и предложила пойти на прогулку. Эва с радостью согласилась.

Гуляя с подругой по улицам, по набережной Вислы, Эва замирала, заслышав приближающийся звук мотора какого-нибудь мотоцикла, и одергивала себя. Нет, Свен не приедет без звонка. У него есть и адрес, и телефон, но он не звонит. Это означает, что ему всё известно. Он просто не хочет звонить. Она на его месте точно не стала бы.

Заколка, которую Свен нашел на полу в квартире Альфа. «Эва была у тебя?» – спросил он тогда друга, который вовсе и не был ему другом больше. В тот момент Эва была готова лишиться чувств от стыда.

Она думала об этом, возвращаясь вечером домой, и прямо на улице внезапно поняла, каково истинное положение дел. Оно нарисовалось перед Эвой со всей четкостью, и обманывать себя дальше, надеясь на что-то, потеряло смысл.

Свену известно, что произошло между ней и Альфом. Заколка и еще что-то убедили его, даже если Альф не признался ни в чем. Было что-то, что открыло ему правду и не оставило ни единого сомнения. Но что именно – Эва не могла догадаться, как ни пыталась. Не предмет, не человек… что-то другое. Когда Альф, блефуя, предложил поискать Эву под кроватью, Свен просто ушел. Теперь она понимала, что в ту самую секунду он уже всё знал – и пощадил её великодушно. Не захотел унижать себя и её. Она оказалась недостойной, он это понял и предоставил её самой себе.

Если так, то это конец.

Свен всё решил. Он ни разу не снял трубку, когда Эва звонила ему. Может быть, он вообще переехал в другую квартиру. Эва не знала, как должна вести себя телефонная линия в Швеции, если в квартире, которая сдается в аренду, временно нет жильцов. Какие должны быть гудки – длинные или короткие? Или, может быть, в таких случаях включается сообщение, что телефонный номер не используется? Узнать ей было не у кого.

Глава 11. Афтершок

«Лучше бы я её никогда не встречал», – думал Альф, проснувшись под утро. Он лежал, глядя в потолок, зная, что не сможет заснуть. Мысли об Эве, воспоминания о той ночи… Весь вечер он пил виски, чтобы притупить боль. Помогло только на пару часов.

Несколько дней назад, когда он решил, что непременно попробует переспать с Эвой, забив на все соображения дружбы, которые его связывали со Свеном, он не думал о том, что будет дальше. А дальше вышло так, что он стал желать эту девушку еще больше; но её с ним больше не было, равно как и не было никакой надежды на её возвращение.

Альф знал, что сделал бы то, что сделал, даже если бы кто-то отмотал для него ленту времени назад и предложил подумать еще раз, прежде чем решаться. Он влюбился в эту польскую девчонку, такую необычную, не из их круга, яркую и в то же время не вполне еще умеющую пользоваться своими чарами – и он попытал счастья. Кстати, он прямо говорил ей, что сделает это, когда её бойфренда не будет рядом.