Танец с судьбой

— Жади… — жарко выдохнул он и вцепился губами в шею своей любимой жены, больно прижав её к себе.

Лео вернулся домой наутро. Он попросил бабушку сказать ему, когда придёт мать, и скрылся в своей комнате, заперся и, несмотря на уговоры бабки, не хотел есть. Пришла Деуза, и донна Мосинья послала её к Лео. Она села на край кровати сына.

— Что с тобой, сынок? — ласково спросила маникюрша.

— Мама, почему ты всё время лжёшь? — серьёзно спросил её сын.

— Хватит, Лео, кто-то наболтал тебе всякой ерунды, а ты…

— Эдвалду мне не отец, он бесплоден. Хочешь, спросим в бильярдной? — В глазах танцовщицы появился страх разоблачения. — Да, я ходил туда, познакомился со всеми, с кем он играл раньше, и они рассказали мне всю вашу историю! Все говорят, что он тебя бросил, когда ты забеременела! Он уехал в Эспириту-Санту, а ты осталась здесь. Скажи, что это ложь! Он болтал всем, кому не лень, что ты потаскушка, что ты наставила ему рога, и что он не желает тебя видеть! Он даже на танцы перестал ходить, чтобы не видеться с тобой! — выпалил Лео.

— Как же злы люди… — вздохнула Деуза.

— Скажи, что это ложь! Скажи, мама! Скажи, что Эдвалду и вправду мой отец и может иметь детей! Поклянись, что все вокруг лгут!

— Нет, Лео, я не буду клясться…

Юноша лишь усмехнулся в ответ на слёзы, появившиеся на ресницах матери.

— Зачем ты всё это придумала и какова роль доктора Албиери во всей этой истории? Ты говорила, что профессор мне не отец, но, сколько я себя помню, он всегда занимался мной, водил меня гулять, играл, говорил со мной…

— Он тебе не отец! Он не отец тебе, пусть эта крыша обрушится мне на голову, если я лгу! — истерично закричала танцовщица.

— Тогда кто мой отец?!

— Надо было… — она вскочила с кровати и заорала ещё громче: — Надо было оставить тебя с доктором Албиери, как он того хотел, чтобы ты стал ему сыном, которого ему так недоставало! А самой жить в Рио, так, как я хотела, но нет… Я всё бросила ради тебя!

— Да, надо было! — прокричал Лео в ответ.

— Но нет! Я пожертвовала всем ради тебя! Я забросила танцы, а ведь могла бы иметь свою школу танцев, как все остальные! Они многого добились, а я так и осталась маникюршей и таскаюсь с сумкой по клиенткам! И всё ради чего?! Чтобы выслушивать от тебя такое?!

— Нечего попрекать меня тем, что ты сделала ради меня! Ты сама захотела этого, я тебя не просил! — парировал Лео обвинения матери. — Я не просил тебя рожать меня! И если ты и разбила себе жизнь, то не ради меня! Ты чересчур боялась, что я узнаю правду! И сломала себе жизнь лишь для того, чтобы разлучить меня с отцом!

— Как ты можешь обвинять меня в эгоизме?! Как ты можешь?!

— А теперь ты используешь этого бедного Эдвалду, потому что он любит тебя и смотрит тебе в рот! Ты и вышла за него только для того, чтобы обмануть меня!

— Нет, я люблю его и всегда любила! Все об этом знают… — плакала Деуза.

— Если бы это было так, ты бы вышла за него гораздо раньше…

— А почему тогда тебя назвали Эдвалду?!

— Наверное, чтобы потом использовать его! Тогда он злился на тебя и поэтому ушёл, но ты понимала, что рано или поздно он вернётся и согласится признать себя отцом!

— Боже, ты сам не соображаешь, что говоришь…

— Если Эдвалду мне не отец, и Албиери тоже, тогда кто?! Или ты скажешь, кто мой отец, или ты больше меня не увидишь! Никогда!

Но на вопрос сына Деуза не нашла ответа и вся в слезах выбежала из комнаты.

Зато донна Мосинья оказалась решительней. Когда Лео спустился с лестницы, бабушка очередной раз навешала ему лапши на уши.

— Хорошо, я расскажу тебе всё… Мы разлучили тебя с доктором Албиери, потому что он так хотел. Ты был для него всего лишь игрушкой, вот и всё, ясно? — строго выпалила она.

— Он мой отец? — спросил Лео.

— Да, — бросила в ответ бабка.

Лео убежал. А Деуза осталась в слезах и по своему обыкновению даже не смогла признаться Эдвалду в том, что сын сбежал, и, тем более, объяснить, почему он это сделал.

Эскобар явился к Эдне и Албиери, чтобы объяснить им своё отношение к Алисинье. Он думал, чтотак будет лучше. Но Эдна оставалась тверда и холодна: она больше не хочет иметь дела с племянницей.

— Я постараюсь тебя устроить в ночной клуб, который открывает какой-то араб, — не слишком уверенно пообещал Эскобар Алисинье.

Правда, через некоторое время выяснилось, что с работой у араба может ничего не получится, так как Эдна тоже знакома с ним и уже пообещала найти ему человека на вакантное место.

— Если дело только в этом, я найду подход к тётке! — воскликнула Алисинья.

Кларисси плакала и объясняла сыну, что его отец действительно ушёл к Алисинье. Нанду пытался утешить мать.

— Я поговорю с отцом, — мрачно бурчал он.

— У меня куча просроченных счетов и не оплачена твоя учёба, — жаловалась Кларисси. – Как мы будем жить?!

Но, судя по всему, Эскобара это сильно не волновало.

Нанду действительно пришёл к отцу в клинику. Но Эскобар принял сына в штыки и заявил ему:

— Да, я влюблён в Алисинью! Она прелестный человек, и у нас с ней много общего, в отличие от твоей матери. Мы с ней никогда не могли найти общего языка.