Танец с судьбой

— Приходите с Лео к нам на ужин, — пригласила Эдна.

Танцовщица охотно согласилась.

Эдна сообщила мужу, что к ним на ужин придут Лео и Деуза. Она была в восторге и собиралась приготовить любимые блюда мальчика.

— Ты ещё не видел Лео? — спросила Эдна мужа.

Он слегка покраснел и покачал головой.

Дома Деуза сообщила Лео, что Эдна ничего не имеет против него и с радостью пригласила их на ужин.

Ничего не понимаю, подумал юноша, что происходит? Ведь отец говорил о какой-то длительной подготовке жены… Странно…

Утром, на работе, Албиери сказал жене, что Деуза позвонила ему и отказалась от ужина. Эдна была в недоумении.

— Но почему? Что случилось?…

Профессор развёл руками.

Он запутывался всё сильнее и сильнее, не находил выхода из своего положения, мучился…

Вечером Лео вновь пристал к Албиери с расспросами, почему он скрывает его от своей жены. Профессор ушёл от прямого ответа.

— Всё решится после того, как я отвезу тебя в Марокко и покажу своему другу Али, — заявил он.

Причём тут этот Али? — подумал Лео. — Что за вечные загадки и тайны?…

Однако с решением отца он согласился не без удовольствия. Уж очень хотелось увидеть прекрасную страну на краю пустыни…

Албиери принёс Лео фотографии пустыни.

— Это Сахара, — говорил доктор, показывая крестнику фотографии.

— Что я потерял там, отец? Хотя… Я действительно что-то там потерял и должен это найти. Этот песок манит меня, — сказал Лео, вглядываясь в фотографию с караваном. — Нефрит… Мама, а в пустыне есть такие камни? — спросил он, снова рассматривая кольцо с искусственным камнем. — Может, мне нужно найти такой камень? Не знаю, но что-то или кто-то ждёт меня там… Мама, ты не представляешь, что творится у меня внутри, когда я произношу это слово «нефрит»…

На душе у Деузы было неспокойно.

— Эта одалиска Жади лишь тянула деньги от моего брата! Ни разу не навела порядок в доме и даже баранину не умела готовить! Только и делала, что ходила по городу и выставляла себя напоказ! — возмущалась Назира.

— Жади не такая! Нет! — защищала Латиффа честь сестры.

— Не такая?! Да, она любила покрасоваться, но не для моего брата, она наряжалась, но не для него!

— Здесь Кадижа, — прервала Латиффа словесный понос своей золовки.

— Иди сюда, Кадижа. Тётя Назира напоминает твоей тёте Латиффе кое-что. Иногда люди забывают, как всё было на самом деле, — объяснила Назира девочке.

И ушла наверх.

— Тётя Латиффа, а почему мама вернулась в Фес? — спросила Кадижа. — Почему она не взяла меня с собой?

— Она не успела, ей пришлось срочно уехать.

— А почему она срочно уехала?

— Не знаю, твой папа сам тебе всё объяснит. Ему пришлось отправить твою маму в Фес… — смешалась Латиффа.

— Зря она не взяла меня с собой, я не люблю разлучаться с мамой, — вздохнула Кадижа.

Её тоску развеяло предложение Самиры потанцевать вместе.

Из магазина поднялись Амим и Мохаммед. Они собирались на молитву в мечеть.

— Ты грустишь, моя красавица? — спросил он жену, видя, что она погружена в свои мысли.

— Я никак не могу смириться с участью Жади, — призналась Латиффа мужу.

— Саид вытерпел гораздо больше, чем смог бы вытерпеть любой другой на его месте! Твоя кузина не щадила его, она просто вытирала об него ноги! Не надо жалеть её, она получила то, что заслужила.

— А что она получила? — спросил Амим у отца.

— Ничего, — ответил тот.

Латиффа печально смотрела на мужа.

— Я хочу, чтобы письма Саида лежали здесь, — распорядилась Рания. Но служанка не приняла её приказ, так как раньше Жади велела ей класть письма, в другое место. — Дело в том, что Жади уехала. Теперь я — первая жена, и в доме всё будет по-моему.

— Жади уехала ненасовсем, — прервала её распоряжения Зорайде. — К тому же трёхмесячный срок ещё не истёк.

— Думаешь, она беременна? — спросила Рания. Служанка ухмыльнулась в ответ. — Она может вернуться, только если беременна. Третий развод окончательный.

— Он будет окончательным лишь по истечении срока. А пока Жади — первая жена, и прислуга должна делать так, как велит она.

Рания ушла в расстроенных чувствах, сунув письма служанке. Зорайде была довольна своим поступком.

Жади вернулась в Фес, в дом дядюшки Али, подавленной. Она плакала, стоя на балконе, и безучастно наблюдала за весельем танцовщиц внизу. Во двор вошли Сумайа и дядюшка Абдул. Девочка побежала наверх к Жади, а дядюшка Абдул глянул на жену племянника с нескрываемой неприязнью. Встретившись с ним взглядом, Жади гордо подняла голову, ответила на его молчаливый вызов и пошла в комнату. Сумайа встретила её ласковыми объятиями.

— А где Кадижа? — спросила девочка.

— Кадижа… Она осталась в Бразилии, — ответила Жади, через силу улыбаясь.

— Я тоже хотела побывать в Бразилии, но дядя Абдул против. Он был в ужасе от Бразилии, и всё из-за карнавала. Он сказал, что никто из его семьи больше не поедет на Запад… Почему ты плачешь? — заметила Сумайа слёзы в глазах Жади.