Танец с судьбой

— От тоски. Я вспоминаю себя такой же юной, как ты сейчас… Если бы я вернулась в те годы, я бы сделала то, на что не могла решиться тогда, — она со слезами обняла Сумайу. — Разве можно вернуть время?… Нельзя… Жизнь даётся лишь раз… Здесь, в этой комнате, решилась моя судьба, — призналась Жади Сумайе. — Здесь я была тогда ещё совсем девчонкой… И вот теперь, столько лет спустя, я вернулась в эту комнату, и здесь снова решается моя судьба…

Абдул тоже поднялся наверх и принялся отчитывать Жади в присутствии Сумайи, называя её поведение поведением публичной женщины.

— Я буду вести себя с тобой по всей строгости и наконец-то покажу тебе, кто бедуин, а кто верблюд! — грозно пообещал дядя Абдул. — А если я увижу, что ты ведёшь себя неподобающе религии, то сам вытащу тебя на площадь для наказания плетьми.

Жади промолчала, ей нечего было возразить. Напоследок Абдул сказал, что за ней следят его охранники, а не охранники дядюшки Али, и ей нельзя выходить из дома, чтобы демонстрировать свои прелести в отсутствие мужа.

Глава 16

Маиза сидела у Лидиани.

— Я не влюблена в Саида, — сказала она. — Но серьёзно увлечена им, и не знаю, куда это меня заведёт.

Прибежали весёлые Нанду, Телминья и Сесеу.

— Не забудь прихватить «дури», — попросил Сесеу друга.

— Ну, всё! Хватит, ребята! — остановила их Телминья.

Сесеу встретился со строгим взглядом матери.

— Мама, мы просто… — начал оправдываться он.

— Дуру, то есть глупую женщину?! Скажите, кто из вас встречается с дурой? — опередила их Лидиани.

Ребята засмеялись.

— Ты любишь дур, да? — обратился Нанду к другу.

— Да-да, признаюсь…

— Никаких дур! — воскликнула Лидиани.

Она совершенно не разбиралась в происходящем, что было на руку подросткам.

— Что там у тебя с отцом? — спросил Сесеу у Нанду.

Тот дёрнул плечами.

— Хочу снова наведаться к нему в клинику…

Эскобар принял сына с серьёзным и удручённым лицом.

— У твоей матери появился молодой ухажёр твоего возраста, — скорбно поведал он. — Я видел сам… Более того, Кларисси вообще ведёт распущенный образ жизни, до этого она встречалась с Жулиу… Мне даже страшно подумать, что будет, если их увидят его знакомые.

Нанду ошеломлённо открыл рот. Родители просто сорвались с тормозов…

— Да что же это такое?! — возмутился он. — Ладно, я с ней серьёзно поговорю…

Алисинья и Эскобар открыли шампанское, празднуя покупку квартиры.

— Кларисси очень разозлится, когда узнает, какое решение ты принял, — деланно вздохнула Алисинья.

— А мне всё равно, что она подумает! Она сейчас способна растранжирить все деньги на своего юного любовника, но эта квартира достанется Нанду! — провозгласил Эскобар с бокалом в руке.

Он и не догадывался, что опасаться ему стоило вовсе не жены, а возлюбленной, которая сидела рядом с ним и невинно улыбалась.

Накачанный отцом Нанду тем временем устроил разнос матери.

— Это правда, что ты встречаешься с моим ровесником? — спросил он, глядя ей прямо в глаза. — А если правда, то зачем? Об это уже вовсю говорят…

Кларисси упорно переводила стрелки на предательство Эскобара.

— Твой отец сам бросил меня и увлёкся молодой! — заявила она. — И что мне, брошенной, плакать в три ручья, когда рядом появился человек, которому со мной интересно?! А мне хорошо с ним… И самое главное, он возле меня не из корысти, в отличие от Алисиньи! Она живёт с Эскобаром только из соображений выгоды, чтобы воспользоваться им, а потом его выбросить, обобрав до нитки!

Она была во всём права, но сын всё же лучше понимал отца, а после его слов о матери Нанду уже не мог смотреть на неё прежними глазами любящего сына.

Семья окончательно разваливалась, и спасти её могло лишь чудо.

Маиза встретилась в ресторане с Саидом и попросила его сделать так, чтобы араб Зейн уволил с работы парня её дочери.

— Это единственный способ заставить Мел вернуться домой, — пояснила свою просьбу Маиза. — У вас в стране, наверное, не представляют, что такое реально, да?

— Для нас слово отца — закон. Когда отец говорит, дети молчат, так положено, — подтвердил Саид.

— Я никогда не думала, что мне это может показаться правильным…

— Так написано в Коране.

— А если дети не слушаются, если они ведут себя так, как моя дочь? — продолжала допытывать его Маиза.

— Я не могу себе представить подобную ситуацию, у нас это невозможно, — со вздохом ответил он. — Вы все индивидуалисты. Каждый из вас живёт в своём мире и пытается осуществить свою мечту. А мы живём общей мечтой, и если кто-то, даже наши дети, представляют угрозу этой мечте — они изгоняются.

— Если бы это была твоя дочь, ты бы отвернулся от неё? Ты это хочешь сказать?

— Я бы сделал всё, чтобы вернуть её, но если бы это не удалось, то да, отвернулся бы.

— Она моя единственная дочь, Саид… — со слезами на глазах прошептала Маиза.

— Если ты считаешь, что это повлияет на её возвращение домой, то завтра же я позвоню Зейну, и парень будет уволен, — пообещал Саид.

Маиза поблагодарила его и утёрла слёзы.