Танец семи покрывал

— Почему нет, брат? Все проходит, и счастье, и горе, только ненависть, говорят, вечно живет в человеческом сердце, но нам с тобой, брат, вроде некого ненавидеть, — вдруг осклабился Родион.

Чон не заметил его странной гримасы.

— Кроме самих себя, — сказал он.

Они вошли на кладбище. Родион хорошо помнил дорогу. Он запомнил ее еще с того времени, как одна добрая женщина им с Сашей Руденко устроила экскурсию по могилам преподобных и блаженных. Пока они шли к участку Михальских, Родя пересказал Чону историю блаженной Наталии, которая выучила на память всю Псалтырь. Чон слушал с интересом. Подошли к чугунной ограде.

— Здесь, — сказал Родион, открывая калитку.

Могила Стаси оказалась просто маленьким холмиком, поросшим каким-то декоративным вьющимся растением с мелкими цветами, с большим дубовым крестом в изножье, на котором было вырезано: «Р.Б. Анастасия».

— Значит, в крещении ее именовали Анастасией, — пробормотал Чон. — Я угадал. Знаешь, брат, я попросил одного человека молиться за нее... Скажи, за самоубийц можно молиться?

— Кто тебе сказал, что Стася — самоубийца? — возразил Родион. — Это был несчастный случай, запомни.

— Конечно. Листья-то как нападали, как будто уже настоящая осень...

— А тут под скамеечкой веник. В два счета все разметем...

Родя извлек из полиэтиленового пакета веник и принялся сметать палую листву. Чон прижался лицом к кресту. Он и в самом деле ощутил в душе что-то вроде умиротворения. Но листья деревьев казались ему черными, а небо — белым, бумажным... И розы, положенные им и Родей на Стасин холмик, были припорошены пеплом... «Нет, это не психическое, — с надеждой подумал Павел. — Что-то случилось с глазами на почве нервного потрясения. Надо сходить к окулисту».

Чон пытался припомнить слова молитвы, которую читал в храме тот хромой, но в памяти осталось только «в месте светлом, в месте злачном, в месте покойном»...

— Ты какую-нибудь молитву знаешь? — обратился он к Роде.

— Только «Отче наш». Прочитать?

Чон кивнул. Родя начал читать молитву. Дочитал до конца, сказал «Аминь» и посмотрел на Чона.

Тот стоял в какой-то странной застывшей позе, вытянув шею и вперив куда-то полубезумный взор. На лице его был написан ужас.

— Что с тобой? — спросил Родион.

— Т-там... — пролепетал Чон.

Родя проследил за его взглядом.

— Там ничего нет.

— Нет?

— Нет. Просто куст сирени.

— Возле куста, — прошептал Чон. — Неужели ты не видишь?

Родион снова посмотрел в сторону, куда указывал взгляд Чона.

— Там просто куст сирени, ничего больше.

— Там Стася стоит. Возле куста.

Родя снова глянул в сторону куста.

— У тебя галлюцинация. Там никого нет. Абсолютно никого.

Чон зажмурился и провел ладонью по лицу. Когда он открыл глаза, возле куста и в самом деле никого не было. Только какая-то фигура в сером, скользнув как тень между деревьями, быстро уходила в глубь кладбища.

Родя подтащил побелевшего как снег Чона к скамейке: казалось, что тот сейчас потеряет сознание. Чон сжал голову руками, потом снова бросил испуганный взгляд на черный куст сирени.

— Ты правда никого не видел? — отдышавшись, спросил он Родю.

— Конечно правда. У тебя галлюцинации, — настойчиво повторял Родя.

— Но я ясно видел ее возле того куста...

— Ты не мог ее видеть. Она лежит здесь, в могиле.

Чон перевел взгляд на черное вьющееся растение, затянувшее своими листками и цветами холмик.

— Здесь, говоришь, в могиле... Нет. — Он приложил руку к сердцу, потом к глазам. — Она здесь и здесь.

Глава44

СЕСТРАИБРАТ

Марианна не вызвала Стеллу на похороны Стаси, и Стелла так сильно была оскорблена этим, что, приехав в Москву, не нанесла визита старой няньке. А между тем дело объяснялось вовсе не тем, что Марианна считала далекую Стеллу не слишком близким к дому Михальских человеком, просто она среди своих многочисленных записных книжек с телефонами клиентуры не сразу отыскала телефон Стеллы, который когда-то оставила ей София.

Зато у Стеллы записные книжки были в идеальном порядке. Получив письмо от Марианны, пришедшее спустя почти месяц после гибели Стаси, она быстро отыскала в своей записной книжке телефон Родиона, которым давным-давно снабдила ее Стася на тот случай, если сестре понадобится остановиться у кого-то в Москве.

Родиону пришлось долго и подробно объяснять, кто она, незнакомая ему Стелла, рассказывать драматическую историю семьи Михальских, — но Родя эту не слишком интересную драму пропустил мимо ушей — так сильно он был потрясен и вместе с тем утешен известием, что у Стаси, оказывается, есть сестра-близнец. Ему не терпелось ее увидеть. Он с готовностью вызвался встретить Стеллу в аэропорту и отвезти ее куда захочет — либо к себе домой, либо на пустующую дачу.