Танец смерти

— Джозеф, успокойся, — осадил француза Говард. — У тебя уже был шанс покончить с ним, и ты его потерял. Теперь ничего не остается, как договариваться. Если человека нельзя убить, то стоит воспринимать его, как равного.

— А, может, я здесь не для того, чтобы договариваться? — Зейн обвел представителей кланов самодовольным взглядом.

— Тогда для чего же? — Томсон нахмурился.

— В одной комнате находится три моих главных соперника. По-моему, это идеальный вариант, чтобы их нейтрализовать, так сказать, одним выстрелом. Почему же мне это не сделать прямо сейчас? — взгляд Демона стал серьезным.

— Здесь столько наших людей, — ликуя, проговорил Серджио. — Ты и пушку достать не успеешь, как окажешься на «мушке».

— А кто говорит про пушку? — Зейн нервно постучал пальцами по крышке стола.

— Он весь увешан гранатами, — недовольно пробормотал Легран.

Все мгновенно напряглись и заерзали на своих местах. Демон не смог скрыть своей улыбки, наблюдая за тем, как резко начали меняться выражения лиц его оппонентов.

— Мы не хотим очередной войны, — сдержанно заявил Говард. — В подтверждение этого, я готов простить твое нападение на мою территорию. Я слышал, что у тебя есть клуб и еще один ты взял под покровительство. Занимайся своим бизнесом, мы займемся своим.

Зейн прекрасно понимал, что Томсон нагло лгал ему прямо в глаза. Говард никогда не прощает попыток посягательства на его деньги. Все они были уверены, что Демон умрет и проблема сама собой исчезнет, но ничего не получилось.

Гранаты под пиджаком давали полную гарантию того, что Зейна никто не тронет. Но потом... Все знали, что потом начнется война, и каждый к ней тщательно подготовится. А сейчас лишь нужно создать иллюзию дипломатических отношений.

— Два клуба не утолят моих аппетитов, — между тем, продолжил Зейн.

— Тебе лучше согласиться и на эту подачку, — прорычал Джозеф.

— Интересно, а что же будет, если я не соглашусь? — Зейн поддался вперед и буквально впился своим холодным взглядом в Леграна.

— Милая рыжая танцовщица со своими плясками отправится на тот свет, — жестко проговорил Говард.

Демон остался равнодушным к этому заявлению, но подобная роль далась ему с колоссальным трудом. Сейчас он не имел права дать возможности врагам убедиться в наличии его слабых мест. Зейн и сам еще толком не мог понять, кто для него Адель. Но позволить этим ублюдкам что-то с ней сделать, он не мог.

— Она хороша собой, — засмеялся Серджио. — Для такой женщины и трех мужчин на одну ночь будет мало. Я бы с радостью отдал ее своим парням.

Зейн сорвал с подкладки гранату и крепко сжал ее в руке. Все тут же притихли и перестали даже двигаться. Он видел их страх, он его чувствовал на кончике своего языка. Горький, но такой приятный вкус.

— Вы всего лишь люди, — с неприкрытой ненавистью проговорил Демон. — Никакие деньги не изменят этого. Мой вам совет, не забывайте об этом. А если всё же забудете, то это, — он указал взглядом на гранату, — поможет вспомнить.

Зейн и его люди в спешке покинули виллу. Все, кроме шефа чувствовали себя несколько неловко и странно.

— Босс, Вивьен доставить к вам? — осторожно спросил Роберт, когда все рассаживались по машинам.

— Пока не нужно. Ты лучше подготовь какую-нибудь комнату в доме. Новое постельное, свежие цветы, в общем, ты меня понял.

— Конечно, — Роб уже был готов идти к своей машине, но в последний момент остановился. — А зачем это, босс? — он с недоумением посмотрел на Демона.

— Пополнение у нас будет, — бросил напоследок Зейн и сел в автомобиль.

Глава 25

Приятный аромат цветов — первое, что ощутила Адель, приходя в себя. Легкий запах роз медленно, словно опасаясь чего-то, проникал в сознание танцовщицы, обволакивал его и успокаивал. Он, будто утренний туман, безмятежно витал над постелью девушки, отгораживая ее от жуткой реальности, что уже стояла на пороге палаты.

Девушка очнулась резко, будто кто-то с силой вытряхнул ее из тревожного забвения и приказал вернуться к свету. Несколько секунд, что казалось, длились целую вечность, Адель боялась открыть глаза. Этот страх был необъясним, он пробрался под кору мозга, пустил свои метастазы и подчинил себе танцовщицу.

Ощущение неподконтрольной паники заставляло сердце бешено стучать в груди, отдаваясь болезненной пульсацией в определенной точке, что находилась где-то в области живота. Эта точка казалась маленькой, но ее боль способна вывернуть всю душу наизнанку. Адель даже успела словить себя на мысли, что пожалела о своем пробуждении. Ее тело болело, а слабость в каждой его клетке заставляла чувствовать абсолютную незащищенность перед невидимой угрозой, что нависла над пациенткой дамокловым мечом.

Несмотря на всю степень своей разбитости, Адель не могла позволить себе вот так просто сдаться. Такое может произойти с кем угодно, только не с ней. Наверное, уже нет ничего, что могло бы сломать танцовщицу. Она всегда находит в себе силы для борьбы, даже если они почти иссякли.