Танец стали в пустоте

Но проклятый дым мешал ему увидеть свои цели. И тут ему в голову пришла великолепная идея. Чуть развернув блок стволов, он залил потоком выстрелов стеклянные декоративные панели, которые шли по всей длине перехода с обеих его сторон. Снаряды разнесли их на осколки, круша стеклопакетные блоки. Борман радостно оскалился, когда увидел как из-за разницы давлений дым стало выносить наружу, расчищая видимость в переходе для эффективной стрельбы.

— Этот грязный трюк вам не поможет, — едва слышно пробормотал он.

Нажав на кнопку сброса, он отсоединил короб с боеприпасами и его помощник тут же подсоединил новый.

— Теперь то у вас ни шанса…

— Уверен?

Голос прозвучал прямо у него за спиной. Борман успел лишь дёрнутся в сторону, в попытке развернутся, когда люди Вейл открыли огонь. Выстрелы скосили каждого из девяти человек, которых оставили вместе с ним для защиты перехода. Рука Бормана скользнула вниз, к пистолету закреплённому в кобуре на бедре, но её тут же перехватили.

Лиза вывернула запястье своему противнику, сломав тому кости, а усиленные бронёй мышцы впечатали его в пол.

— Сергей, проход свободен. Мы взяли одного.

— Понял, уже идём к вам, — раздался его спокойный голос.

Вейл вытащила из ножен на поясе длинный боевой нож и приставила его остриё к лицу лежащего на полу боевика.

— А теперь дружок, я задам тебе несколько вопросов…

* * *

Двери ведущие в помещение раскрылись. Все кто находились повернули свои головы на звук. Торвальд вошел в конференц-зал в сопровождении Манфреда и своих боевиков. Они сразу же увидели стоящих в самом низу людей и пошли сразу к ним.

Из первоначальных пятидесяти бойцов с которыми Торвальд вошел в здание, осталось всего восемнадцать. Ещё десять должны были удерживать переход между зданиями. Даже не смотря на преимущество внезапности и локальный численный перевес, гвардейцы неплохо потрепали его отряд. Но это было не важно.

Теперь уже не важно. Его губы растянулись в победной улыбке, когда он увидел лежащего на полу губернатора и его старшего сына. Франциско вместе с его верным полковником стояли чуть в стороне.

— Прекрасно! Просто великолепно Франциско. Ты всё сделал просто прекрасно.

Торвальд был счастлив. Он предвкушал этот момент последние два года. Не сбавляя шага он подошел прямо к ним, спустившись к центральной части зала. Подойдя к губернатору, он опустился рядом с ним.

— Знаешь, как долго я этого ждал? Два чёртовых года, пока избавлялся от твоих пешек. Одного за одним, прежде чем смог добраться до тебя.

Хьюго Вилм смотрел на него не говоря ни слова. Его лицо побелело от боли в раненой ноге. Он лишь перевёл взгляд в сторону Франциско. И Маврикио это заметил.

— О, твой сын оказал нам неоценимую поддержку. Ты знал, что это именно он предоставил нам всё необходимое, — глаза Маврикио расширились от удовольствия, когда он увидел ужас в глазах губернатора. — О да. Именно он дал нам коды доступа в административный комплекс в прошлый раз. И именно с его помощью мы смогли оказаться здесь сегодня. Прямо рядом с тобой.

Его рука скользнула под рубашку и Маврикио достал медальон подаренный ему супругой. Едва заметно дрожащими от волнения пальцами он раскрыл украшение и в воздухе повисло голографическое изображение его погибшей два года назад жены и двух сыновей.

— Посмотри. Я сказал смотри на них! Это из-за тебя их убили. Из-за тебя я лишился всего, что только мог.

Губернатор попытался отстранится, но Торвальд схватил его за волосы и буквально ткнул в висящее в воздухе изображение.

— Я сказал смотри! Вот чего ты лишил меня.

— Отпустите его! Он же ранен…

Хавьер попытался защитить отца и оттолкнуть этого безумца от своего отца. Манфред среагировал моментально, ударив его прикладом винтовки в висок и отбросив молодого человека в сторону. Кровь из рассечённой ударом брови начала заливать лицо Хавьера.

— Нет! Не трогайте его. Ублюдки делайте со мной что хотите, но не трогайте моего сына!

Торвальд ударил дёрнувшегося Хьюго своим пистолетом по лицу, разбив губернатору губы. Маврикио нанёс ещё один удар. И ещё один. Он держал обмякшего губернатора за волосы и продолжал методично избивать его.

А Франциско лишь смотрел на это и пытался почувствовать хоть что-то. Хоть что-нибудь. Но не мог. Он смотрел как Торвальд избивал его отца и вдруг осознал, что ему совершенно наплевать на происходящее. С момента, когда на базе прогремели первые взрывы, он был совершенно спокоен. По началу он считал, что это произошло из-за того, что он знал о том, что случится и был к этому готов.

Но сейчас он вдруг понял, что это не так. Он не чувствовал вообще никаких эмоций. Лишь раздражение от потраченного времени. И это начало пугать его. Он должен был испытывать столь много. Стыд. Страх. Напряжение. А вместо этого была лишь пустота. Пустота и ощущение, что скоро всё действительно закончится. Закончится именно так, как он хотел.