Танец света

В светлую спальню проникал утренний свет, лаская лучами бледное лицо спящей принцессы. Уже восемьдесят лет со Дня Сотворения Великой Завесы она спала крепким сном, восстанавливая утраченный светлый ресурс. Жизненная энергия, пропитавшая ее королевство, незримыми потоками наполняла застывшее тело.

Димион часто приходил и сидел рядом, держа Мариссу за руку. Иногда рассказывал о том, что произошло за время ее беспробудного сна.

– Проснешься – и увидишь, как дворец заиграл яркими красками, – улыбаясь, проговорил он, а потом скосил взгляд на своего сына, который по обыкновению приходил вместе с ним. – Скоро она откроет глаза, Айрон.

– И что ты будешь делать? Она ведь не забудет, что по твоей вине Темный убил ее мать?

Димион дернулся.

– У нее не будет выхода. Я единственный, кто сможет защитить ее и нерожденное дитя. А я уверен, она сделает все, чтобы Аварис никогда не добрался до них.

Глава 50. День обмена браслетами

Когда умерла София, подтвердились догадки Люцифера о том, что мой отец был Деасом и в моей душе жила Тьма.

Я пришла в себя в его спальне, укутанная двумя одеялами, и все равно стучала зубами. Люцифер был рядом, он сидел на полу, склонив голову на постель, его лицо казалось умиротворенным, а блики от танцующего пламени свечи делали его кожу бархатной, словно подсвеченной изнутри.

Попыталась сесть, и из моего горла вырвался хриплый стон, а тело сковало болью.

– После принятия Тьмы всегда так.

Промолчала, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Рыдания снова душили, а горло сжимало тисками боли. София мертва, и мне казалось, что я умерла вместе с ней.

Поднявшись на ноги, Люцифер отошел к тумбочке и налил воды из прозрачного графина. Я следила за его приближением, отмечала следы усталости на красивом лице и все так же ненавидела его черную душу. Ткнув мне стаканом в плечо, он скомандовал:

– Пей.

Выдернув стакан из рук, я залпом осушила его и сжала в ладонях, сверля взглядом ребристое, хрустальное дно. Люцифер сел рядом, безразлично глядя в стену.

– Значит, твой отец Аварис. – По его лицу прошла судорога, и он сжал челюсти. – Когда опустилась Завеса, всех Деасов выслали сюда.

Вздрогнув, как от пощечины, я медленно повернула голову.

– Ты не можешь быть моим братом. А это чудовище не может быть моим… – Я запнулась, зажав рот рукой. Неужели это могло быть правдой?

– Мой отец не Аварис, – устало произнес Люцифер, сползая на пол и пряча лицо в ладонях. – Я это знал всегда, я ведь не идиот. Его ненависть ко мне и моей матери, тот Свет, который рос во мне с каждым днем. В Аварисе нет Света, но он был в Тоуне. Немного, лишь крупицы, которые он не отдал Магрид, но именно Тоун породил его зачатки во мне.

Я рассмеялась в голос каким-то истерическим, ненормальным смехом, от которого уже вздрогнул Люцифер.

– Чудовище породило чудовище. Я никогда не ошибалась на твой счет.

Спустя неделю после смерти Софии состоялся обряд соединения уз Люцифера и Альвы. День закрепления связи брачных браслетов.

Церемония проходила в огромной зале, пестрящей дорогим убранством и нарядами гостей. Разноцветные перья украшали волосы Деасс, а от вычурности платьев у меня кружилась голова. Посреди залы возвышался стеклянный алтарь, наполненный огненной жидкостью, а с прозрачного потолка свисали черные, покрытые красными цветами лианы. Они извивались в диком танце, осыпая яркие, кроваво-красные лепестки на головы присутствующих. Я отстраненно наблюдала за шествующей парой.

Альва сияла, облаченная в яркое платье, словно вышитое огненной нитью из самой лавы. По лицу Люцифера я не могла прочитать ничего. Может, так было и лучше – не знать, о чем он думал.

Король Аварис сидел на троне и с равнодушным выражением лица наблюдал за церемонией. А я смотрела на него, остервенело ища схожие черты, но с облегчением понимала, что не находила.

Мы с сестрами стояли поодаль у разноцветных окон. Подойти ближе нам не дали. «Скажите спасибо за то, что вас сюда пустили!» – сказала Мирадея так, словно не заставляла нас прийти.

– Красиво, – промямлила Катарина, когда Аварис поднял над алтарем резные браслеты Альвы и Люцифера. Огненный язык потянулся от алтаря и облизал украшения, являя древние символы. – Софии бы понравилось.

– Ее больше нет! – рявкнула Кин. Ее волосы были похожи на хаотичные обрубки, и я покачала головой, представляя, как она кромсала их своим ржавым ножом.

Оливия положила ладонь на ее плечо, осторожно сжимая, хотя сама выглядела не лучше. Под серыми глазами залегли тени, а губы были искусаны и покрылись сетью мелких трещин.

– Скоро все закончится, – невпопад сказала я, с замиранием сердца следя, как Король надевает браслеты на новоиспеченную пару; как пораженные огнем вены, словно неся лаву, распространяются по их телам, закрепляя связь.

– Теперь они законная пара, Аркад принял союз, – проговорил Эргон и переглянулся с задумчивым Люком.

– Пожелаем им счастья, – сквозь зубы процедила я.

Эргон хмыкнул, растирая подбородок, но промолчал.

Деасы и Деассы шумно поздравляли молодых, приложив ладони к груди.