Танец теней (СИ)

Приёмника с частотой 99.9 они так и не нашли, остальные частоты выдавали угнетающую тишину. Было похоже, что весь внешний мир погрузился во мрак Тартара, но вероятнее всего, причина была в поломке радиовышек Термины. Аластор не спешил покидать хижину, прекрасно понимая, что это последний оплот цивилизации. Впереди их ждала лишь снежная пустыня до самого горизонта. Если верить Алею, а так уж вышло, что он согласился поверить отшельнику, им следовало двигаться куда-то на восток в поиске поселений аборигенов полуострова Пацифида. Путь обещал быть долгим и сложным, а ведь Аластор шёл в Белизну не один, ему предстояло вести за собой трёх детей. Но другого выхода у них не было.

Асфодель вызвал у Аластора искренний интерес. Он подозревал мальчика в том, что тот видит тени, хотя бы по задумчивым длинным взглядам, что тот адресовывал Вестании. В последний, проведённый в хижине, вечер, он с интересом разглядывал сломанные часы на запястье Вестании. Тогда Теренея предложила дать часы Асфоделю. Как только они попали в руки Асфо, он моментально принялся за работу, открутил крошечные болты, вскрыл механизм. Удивительно, но не прошло и пяти минут, как он завершил свою работу и отдал уже рабочие часы Вестании, и как только та захотела настроить время, взглянув на ходики на кухне, они обнаружили, что Асфодель успел и выставить верный час.

— Спасибо, — сказала ему Вестания, но Асфо уже не обращал на сестёр внимания, только продолжал пялиться на часы, как если бы во всем мире остались только они одни.

Теренея тоже похвалила его, на этот раз, можно сказать, Асфодель хоть как-то отреагировал, мельком кинул взгляд в её сторону, чуть качнув седой головой. Младшая пыталась приучить его к человеческому взаимодействию, но если он и делал успехи, то пока очень медленные.

На следующий день они отправились в путь. Шесть самоедов, из них две суки и четыре кобеля, славные, подвижные и сильные собаки, привыкшие к работе, быстро везли сани по подмёрзшему снегу. Алей уговаривал их взять побольше провизии, но тогда они бы не смогли ехать в санях вчетвером, пришлось бы делать больше остановок, чтобы давать собакам отдых. Хозяин самоедов упоминал лес, значит, там наверняка можно было встретить стаю карибу или небольшое заледеневшее озеро с рыбой. Рано или поздно им бы всё равно предстояло добывать еду самим, поэтому пришлось отказаться от лишнего груза. Иногда они тормозили собак и шли на снегоступах, или делали остановки и разводили небольшой костерок, на котором грели еду. К счастью, морозы ненадолго отступили, так что пока зима не приносила особенного дискомфорта. За два дня пути Теренея привязалась к самоедам, она знала имя каждого, играла с ними и даже подключала к этим играм Асфоделя. Поначалу Аластор относился с опаской к упряжке, всё же эти псы были суровыми, диковатыми, они знали, что такое голод, что такое усталость, они умели драться друг с другом за кусок мяса, и они умели охотиться, а значит, убивать. Но, к счастью, самоеды отличались дружелюбием, у них не было намерений причинить детям вред.

К полудню третьего дня, когда они уже собирались прерваться на остановку, Аластор вдруг заметил стадо оленей внизу под склоном. К северу от них лежал лес, о котором говорил Алей. Значит, отменённые земли не были такими уж пустыми. Он сожалел, что никогда в жизни не охотился на диких животных, более того, никогда их не встречал.

— Ты собираешься… — спросила Вестания, смотревшая на стадо оленей вдалеке, мирно ковырявших глубокий снег копытами.

— Придётся. — Бросил он.

Она покивала.

— Вам лучше пойти со мной. — Сказал Аластор. — Я обещал научить вас стрелять.

— Зачем? — спросила девушка. — Ты же идёшь с нами.

— Я хочу, чтобы вы и сами могли за себя постоять, — ответил Аластор.

— Я пойду, — согласилась Теренея. — Только я не буду пока стрелять. Ладно?

— Хорошо, — разрешил Аластор. — Асфодель? — спросил он, и мальчик послушно слез с саней.

Вестания тоже поднялась, но, не говоря ни слова, принялась ставить палатки. Этому она быстро научилась.

— Тебе лучше пойти с нами, — повторил Аластор.

— Я не хочу учиться стрелять, — ответила она. — Тере это тоже ни к чему.

— Веста, мы не знаем, что впереди, — сказала её сестра. — Мне кажется, мы должны быть полностью ко всему готовы.

— Я сказала, что не буду ни в кого стрелять, — заявила она. — Если ты решила стать убийцей, я тебя не держу.

— Но, Вестания, если мы пойдём в Океанию, мы можем…

— Тера! Океании нет! — закричала Вестания, не вытерпев. — Всё это ненастоящее, понимаешь? Ты живёшь своими сказками, надеешься найти Океанию, встретить отца, который нас бросил!

— Отец не бросал нас, и ты это знаешь! — запротестовала Теренея. — И он нас всегда любил, и…

— И присылал подарки, да! Скажи это вслух! — продолжала она сыпать колкостями. — Неужели ты до сих пор в это веришь? Все подарки, которые ты получала, включая твой глупый компас, дарила нам мама, а не он! Когда ты уже повзрослеешь?!

Тут, кажется, она и сама поняла, что сболтнула лишнего. Теренея молчала, не зная, как реагировать на такое признание.