Танец В Небесах

— Какие-то странные, круглые, желтые глаза, кто бы это мог быть? — вяло всколыхнулась мысль в голове.

— Мдаа, вижу, совсем ты сдался, Джас из рода Джаймиса? — Каким-то странным клекочущим голосом спросил обладатель этих глаз.

— Что тебе от меня надо? Зачем ты меня пытаешься обидеть? Мне так хорошо здесь, спокойно, может, ты уйдешь, незнакомец? — подумал Джас, помнил он, что долгое время не говорил он… где-то там, далеко.

— Незнакомец? — как-то странно спросил этот, желтоглазый. — Ты меня совсем не узнаешь?

— Как я могу тебя узнать, если ни разу не видел? — искренне озадачился Джас.

Желтоглазый странно поглядел на него и зачем-то, шагнув к нему, положил руку Джасу на лоб, заломило виски, страшно заболела голова. Джас дернулся, из крепко зажмуренных глаз потекли слезы. Незнакомец убрал руку, боль понемногу ушла.

— Открывай глаза, Джас!

Джас открыл глаза, попытался проморгаться, а потом заметил странное, — вместо незнакомца возле него сидела гигантская птица, только глаза были те же самые, желтые, пронзительные такие — казалось, они видят всего Джаса насквозь.

— Какая огромная птица! — Изумленно подумал Джас. — Такой большой птицей может быть только… — он напрягся вспоминая… кто??

— Ну же, вспоминай, степняк, кто я??

— Степняк, степняк? Кто-то же меня постоянно так называет? — Джас напрягся и вдруг как что-то лопнуло в голове, и он вспомнил!! Разом нахлынувшие воспоминания заполонили его сознание, он аж застонал.

— Вспомнил? — утвердительно вопросил желтоглазый. Теперь-то Джас точно не сомневался — рядом сидел Великий Путник!!

— Да, Великий, вспомнил! — почему-то прохрипел Джас.

И вот тут его пронзила страшная, леденящая душу тревога — он тут болтается, отдыхает, а там сын, сын беспомощный без него!! Джас вскинулся.

— Великий?

— Выжил твой сын, выжил, на поправку пошел, не будь в нем второй крови, рядом бы плавал. Долго я на тебя обижался, степняк, за людей, тобою погубленных, наказывал тебя жестоко, но иного ты и не заслуживал. Сейчас же вижу, что душа твоя полностью очистилась от скверны и жестокости, не хотел менять своего решения относительно тебя, но необходим ты степи, только тебе пока под силу, собирать и дальше степь в единую. Ещё сильно просят за тебя многие, а я же справедливый, надо прислушиваться к своим просящим.

— И кто же за меня просит, я же урод, может, только старый отец, да пара верных соратников? Да и кто знает, верные ли, вон, Ахмис рядом был, делились последним сухарем. А оказался… — вспомнил Джас.

— Кроме этого, что, у тебя друзей нет? Людиг — первый твой враг когда-то, его жена, Юнчи, зверь мифический, как вы его зовете. Сын твой — Сайх, девочка — Вилья, простые степняки, отряд твой весь в горе… мало?? Ещё есть, как твой сын её зовет, птичка-невеличка. Вот, послушай, — явственно улыбнулась птица, и через секунду послышался звонкий детский голосок:

— Деда Великий, птичка болсая, послусай меня, Любу-Голубу. Помоги Сяю! У него папа болсой болеет, и Сяй болеет, не ходит нозками, а Люба пачет! Деда Путник, послусай меня, я буду самая послусная, — вылечи Сяя и папу его!!

Джас улыбнулся:

— Кто же эта Люба-Голуба?

— Пара твоего сына, с которой он взлетит.

— Но она же маленькая совсем?

— Маленькая… что для твоего сына каких-то пятнадцать лет, с его смешанной кровью, это совсем не возраст, ему ещё многое предстоит, если ты соизволишь вернуться назад и помочь ему.

— Но как?

— Нельзя ему завязнуть в ваших степных разборках, если ты уйдешь, степь долго будет лихорадить, а сыну, как единственному вашему наследнику, ой, как несладко придется, нет в нем твоей жесткости и умения быть нетерпимым к врагам, он воспитан в любви, и слишком добрый для некоторых твоих степняков. Решай, Джас-степняк! Я и так много лишнего тебе сказал! Выбор за тобой!

— Но как… — начал, было, Джас, а птица исчезла…

Джас заметался, как вернуться к сыну, он не представлял, и тут услышал далекий женский голос, который что-то негромко говорил… он ухватился за этот звук и потянулся на него, потихоньку подбираясь, услышал и узнал — самый дорогой для него голос говорил:

— … сын, мой сын, смог назвать тебя отцом, значит, ты действительно заслужил его уважение!

Вилья ещё что-то говорила, а душу Джаса затопило неведомое никогда раньше ему чувство счастья. Он услышал и осознал главное, он нужен сыну и сын, его, Джаса, смог назвать отцом??

Опять дернулся Джас всем телом, Вилья, увидев как он наяву дернулся, вскочила и побежала к Юнчи, что дремал в соседней комнате.

— Юнчи, Джас!! Он… дернулся!

Юнчи, торопливо вошедший в комнату, облегченно вздохнул:

— Вернулся! Спасибо, Великий!

— Но как ты определил? — удивилась Вилья.

— Порозовел наш Джас, значит, будет жить!

— Пойду, сыну скажу, — заторопилась Вилья.

Сын от радостной вести, уже назавтра смог встать и цепляясь за стены, добрести до Джаса, чтобы самолично убедиться, его отец не лежит бездыханным, а просто спит.

Джас приходил в себя очень медленно и тяжело, сначала мог едва пошевелить глазами, чему очень обрадовался сидевший возле него усталый Юнчи.