Танго алого мотылька. Том 1

И даже на вопрос, о чём думает по ночам, так и не ответила.

Рею и самому хотелось о многом рассказать. Он не привык говорить о себе, потому что понимал: всё, что он скажет, может быть использовано против него.

Но непосредственность Кирстин подкупала, и ей хотелось довериться. Рей знал о ней многое, но не всё. Однако, несмотря на то, что ему ещё было что узнавать, Рею казалось, что он чувствует Кирстин и может предсказать каждый её шаг.

– Представляешь, она чуть было всё не сорвала. Никогда не ездила на поездах, и мы делали ставку на автобус или автостоп. Форд ждал её у автостанции Виктории. И тут в последнюю ночь она пишет, что приедет на вокзал Кинг’с Кросс. Пришлось перестраивать весь план.

– Конечно, погода была дерьмо, – Рей запнулся, так и не договорив того, что собирался. Он вдруг необычайно отчётливо представил, как Кирстин выбирает на чём отправиться в путь – как делала это всегда. В кармане у неё две сотни фунтов или около того, и она отлично понимает, что ей нужно растянуть их на несколько дней. Поезд стоит почти сто… Но Кирстин едет в сказку, и ей не хочется начинать с промокших ног, с промозглого ветра и ночных дорог.

Рей качнул головой, отгоняя чужие чувства, внезапно ощутившиеся как свои.

– Это же дороже в несколько раз, – заметил Майкл.

– Ну и что? – только и сказал Рей и сменил тему, потому что это болезненное чувство, ожидание несбывшегося чуда, всё ещё сидело внутри.

Едва запрет на выезд из Швейцарии был снят, Рей хотел рвануться в Грецию, самолично посмотреть, как идут дела – но тут же себя одёрнул. За ним всё ещё могли следить, да и одержимость временной игрушкой была слишком дикой и непривычной, чтобы он поддался ей так легко.

Вместо этого Рей отправился в Италию – выбирать новый спортивный автомобиль, потому что мысль о том, что у Майкла чёртова Панамера, а у него всего лишь Ауди Купе прошлого года выпуска не давала ему спокойно спать.

До того, как синяя Панамера Майкла попалась ему на глаза, он сам подумывал её купить – и Майкл прекрасно об этом знал. Однако Рей склонялся к другому варианту: яхта вполне допускала апгрейд, и не стоило особенно рассчитывать, что его сделает Майкл.

Яхту они покупали вдвоём. Так же, как вдвоём вели дела. Сам бизнес в определённом смысле вместе с отелем достался Рею от отца – но тогда он представлял собой кучу неуплаченых долгов и кровных обид на то, что кто-то кого-то недокрышевал, кто-то кого-то сдал, и кто-то кому-то недоплатил.

Рея не интересовал ни отель, ни то, что в нём творилось. Мысль о том, чтобы курировать расположившийся в спа-салоне на подземном этаже бордель вызывала у него брезгливость. Он лишь раз взглянул на работавших там вольнонаёмных индусов и пакистанцев, и явно не по своей воле попавших туда вьетнамок, чтобы понять, что это не для него.

Но разделаться с долгами было не так легко – в первую очередь потому, что долги были не столько денежные. Они представляли собой сеть договорённостей о взаимопомощи и разделе территорий, о которых, скорее всего, не знал даже и его отец – слишком мелким было это всё по сравнению с теми деньгами, которыми Мерсер-старший воротил в Европе.

Майкл помогал ему разбираться в делах и пару раз крупно выручил – тогда Рея в первые попытались банально пристрелить. Тогда-то он и начал подбирать службу безопасности, и именно эти людисоставили затем костяк бизнеса, которым они с Майклом занимались теперь.

Он предложил «партнёрам» с Ближнего Востока альтернативный вариант. Возиться с борделем он, несмотря ни на какие угрозы, не хотел, но мог продавать им эксклюзивный товар – и модельное агентство, которое они с Майклом тоже открывали вдвоём, на первых порах в этом весьма помогло.

Рею было плевать на тех людей, которых он продавал. Ему было всё равно, будет ли это вьетнамская эмигрантка или алчущий денег и славы француз. Но если первая стоила не более двух – трёх тысяч, то за последнего ему сразу же отвалили миллион.

Так и пошло.

Половина «товара» отбиралась в модельном агентстве. Часть составляли бедные и одинокие мальчики и девочки, покидавшие свои города в поисках новой жизни – те, кого никто не стал бы искать.

Полгода обучения в сотни раз повышали стоимость товара, хотя и стоили определённых затрат. Любую провинциалку можно было обучить хорошо стонать в постели и правильно держать за обедом вилку с ножом. Остальное брал на себя клиент.

Иногда – и даже довольно часто – заказчик указывал конкретное лицо или описывал типаж. Причём под последним не всегда имелась в виду только внешность: кто-то предпочитал ласковых, кто-то с перчинкой. Большинство, однако, любило воспитанных и образованных – хотя бы в тех вопросах, которые могли всплыть за столом. Разбираться в экономике и политике будущей спутнице не было особой необходимости, натасканные в этих вопросах всегда составляли и покупателю, и поставщику много проблем. А вот сведущие в живописи, музыке, знающие несколько языков, умеющие танцевать или играть на фортепиано – ценились в несколько раз выше.

Никто не хотел иметь под боком невоспитанную дикарку.