Танго Мотылька

– Когда как, если мы вместе сидели, то с компьютера, там монитор побольше. Иногда таскала ноутбук на кухню, когда готовила. Они рецептами с Колобком постоянно обменивались и тут же готовили, не отходя от компов. Делились впечатлениями в процессе готовки. Приду, бывало, у нее клавиатура накрыта пленкой, вся в муке, сама вся в муке… смеется, стучит по клавишам, рассказывает этому прохвосту, какие у нее булки получились страшные по его рецепту… а он в ответ ей гогочет… колобков шлет… Как дети малые, честное слово. А в тот день… Да ноутбук лежал недалеко от нее, почти под столом.

– Он был включен?

Геннадий недоуменно смотрел на меня какое-то время, а потом кивнул.

– Угу… – пробормотала я, делая пометки.

– Что?

– Пока ничего, так, мысли вслух. У Людмилы есть враги? Недоброжелатели? Завистники?

– Неа… Люсенька очень милая и отзывчивая девушка, все ее любят.

– Соперницы?

– Нет, – Геннадий недовольно поджал губы. – Люся меня ни у кого не отбивала, она, можно сказать, пожалела меня, старика никому не нужного. Подруги у нее все замужние, благополучные, с детьми, вряд ли кто-то из них на меня глаз мог положить.

– Вы уверены? Это очень важно. Это может быть не обязательно подруга, так, просто знакомая, ваша или Людмилы.

– Да, я уверен. Ничего такого не может быть.

– Хорошо. Вы мне дадите имена и номера телефонов подруг? Может, сослуживцев?

– Да, конечно. Сейчас все спишем с ее мобильного. – Геннадий поднялся и покинул кухню на несколько минут.

Вернулся он с телефоном в руках. Модным, дорогим телефоном. Никита говорил, что Мотылек работает в небольшой фирме. Конечно, об успехах фирмы он ничего не знал.

– Это мой подарок, – заметив мой вдумчивый взгляд, пояснил Геннадий. – На годовщину. Он тоже лежал рядом с ней. Только он был разобран.

Странно. Уж чтобы телефон-то прихватить, вообще нужно всего одно мгновение…

– Вот книга записная… с кого начнем?

Следующие несколько минут я старательно записывала имена и телефоны под диктовку Гены. Получилось три подруги и четверо сослуживцев. Не так много для девушки, которую все любят.

– Геннадий, а чем вы занимаетесь?

– Водитель я, шишку вожу одну… Татьяна Александровна, вы возьметесь за наше дело?

– Геннадий, я вроде как им уже занимаюсь…

– Тогда давайте так, когда его закончите, если выяснится, что Колобок пострадал вслед за Люсей по той же причине, то ваши услуги оплачу я. А если нет, то я оплачу то, что выяснится про Люсю, а он пусть оплачивает остальное. Конфликта сторон я здесь не вижу. В конце концов, она ведь моя девушка…

– Ну, давайте пока на этом и сойдемся, – согласилась я. – Расскажите мне о Людмиле.

Геннадий достал себе еще одну сигарету и задумался.

– Познакомились мы два года назад, в городском парке Тарасова. Она стояла у колеса обозрения и не решалась сесть в кабинку. Я видел, что она сжимает в руке билет. Я купил билет и, взяв ее за руку, повел за собой.

– И она пошла? – удивилась я. Попробовал бы меня такой детина куда-нибудь повести, взяв за руку.

– Да, представьте. Ни звука не издала. Села так, ручки сложила и на меня уставилась. Тут я и пропал. – Геннадий хмыкнул. – Катались мы, наверно, час, по крайней мере, до тех пор, пока ее не затошнило. А потом ко мне поехали, с мамой знакомиться. Мама у меня была старенькая, со мной жила. С тех пор вот и живем вместе. Маму схоронили. Квартиру вот купили, обставились. О детях задумались, решили пожениться. Люся работает, домом занимается, вяжет, шьет. Мастерица, одним словом. Красавица. Только наивная она, доверчивая. Все у нее вроде неплохие люди, понимаете? Не знаю, как жила без меня, как ее не обидел никто?! А тут вот и сам не уберег.

– А подруги? Как они вас восприняли?

– Нормально, – короткий смешок все же сорвался с его губ, как он ни сжимал их. – Допрос мне устроили, думал, не выживу. Они за Люсю горой. Со школы дружат.

– А родители ее?

– Родители хорошо приняли. Отец со мной по-мужски два дня говорил, оказалось, мое здоровье крепче. Мама у нее божий одуванчик, добрая, как фея-крестная. Как придем, не знает, куда меня усадить, чем угостить. Прямо неудобно как-то. Люся в нее пошла, только на вид чуть покрепче кажется. Она у них единственный ребенок, они всю жизнь с нее пылинки сдували. Теперь с нас обоих сдувают.

Что тут скажешь? Нашелся же гад, что руку на такое сокровище поднял. Список подозреваемых еще не составлялся, но с уверенностью можно сказать, что Геннадий туда не попадет. Никита был прав. Геннадий был без ума от своей невесты, это видно невооруженным взглядом. Скорее всего, милая Людмила, наивная, кроткая и нежная, вьет из него веревки, даже сама не подозревая об этом.

– Геннадий, а как вы относитесь к тому, что Людмила в Сети знакомится и общается с мужчинами?

– Какими мужчинами? С Колобком, что ли? – Геннадий поперхнулся дымом. – Честно говоря, не думал никогда об этом. Да и чего думать-то? Дите он еще, Скрипач этот ваш. Что за мужик себя колобочком называть разрешит? Люська с ним, как с младшим братом, носится. Сильно ему досталось?

– До свадьбы поправится, – усмехнулась я, вспомнив возмущенные крики Никиты.