Танго на троих (СИ)

— Турыч, оставь её, чего лезешь к девочке. Диан, выпьешь с нами? — Игорь подошёл к нам и протянул мне стакан с какой-то жидкостью. — Пей, не бойся, это шампанское, оно легонькое.

— Но я не пью, — пролепетала я и поспешила вернуться в комнату, закрыв за собой дверь.

И как мне теперь уйти отсюда, может, бабке позвонить? Точно! Я полезла в рюкзачок за телефоном, когда в дверь комнаты постучали. Это точно не Артур, он бы пинком распахнул. Дверь осторожно приоткрылась, и вошёл Игорь, снова со стаканом в руке. Только цвет содержимого был уже другой — кислотно-жёлтый. «Сок» — догадалась я. Игорь присел на край дивана и вид у него был виноватый.

— Диан, ты извини, что так получилось. Мы просто слегка расслабились без родаков, да и я палку перегнул, извини. Но обещаю, тебя тут никто не обидит, я не позволю. Хочешь сок?

Я отрицательно покачала головой.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — миролюбиво согласился Игорь и отставил стакан с соком на тумбочку.

Он принялся мне рассказывать, что его сестра тоже занимается танцами, и как это здорово, и что он это уважает, и я просто обязана пригласить его на своё очередное выступление. Очень хотелось его грубо послать, но я терпеливо слушала всю эту муть, стараясь не нарываться — как-никак, а Игорь был сейчас моим единственным защитником.

— Сейчас, погоди минутку, — парень вдруг выскочил из комнаты. Вроде бы он и казался искренним, но почему-то я не спешила ему доверять и настороженно смотрела на дверь, за которой он скрылся.

Через пару минут Игорь вернулся с ещё одним стаканом.

— Игорь, я же сказала, что не буду пить, — раздражённо напомнила я.

— А это и не тебе, это я себе принёс. Давай выпьем с тобой мировую — я шампусик, а ты сок.

— Я не хочу сок, Игорь, я вообще не хочу пить.

— А я хочу знать, зайка, что ты на меня не обижаешься, поэтому нужна мировая. Вот выпьем, и я успокоюсь, зная, что ты больше не злишься, и пацанов уведу отсюда. — Игорь заискивающе заглядывал мне в глаза и виновато улыбался.

Честно говоря, есть хотелось очень, и мой желудок готовился уже взвыть. Может быть, сок немного притупит чувство голода? А ещё было бы очень неплохо, если бы Артур с друзьями действительно ушли.

— Ты и правда уведёшь их отсюда? — спросила я Игоря.

— Конечно, а ты думаешь, что они ночевать здесь будут? Уведу, но только сначала я хочу помириться с тобой. Ну, и? — Игорь поднял свой стакан и подал мне отставленный в сторону сок.

Я решила не вредничать и взяла его. Игорь легонько чокнул по моему стакану своим и выпил залпом содержимое. Я отпила глоток сока — вкусный, апельсиновый, и алкоголь не подмешали. Сок я выпила полностью — очень люблю с мякотью. Игорь расплылся в улыбке и радостно произнёс:

— Ну, вот и всё, теперь мы друзья. Ну, что — мир?

— Мир, — буркнула я тихо.

Но Игорь вовсе не торопился вернуться к своим друзьям и снова завёл разговоры про танцы, потом про спорт, кажется, про бокс. Он говорил ещё что-то, но я его уже почти не слышала. В голове шумело, перед глазами всё расплывалось, и голос Игоря стал совсем далёким и неразборчивым.

Очнулась я, наверное, от боли. Болело всё тело, в голове гудело, а между ног нещадно жгло. Я с трудом разлепила веки и увидела перед лицом какое-то движение. Зрение фокусировалось медленно. Сквозь пелену в глазах я с трудом разобрала, что именно маячило перед глазами. Весь мой ослабленный организм взбунтовался, и меня вырвало фонтаном прямо на ЭТО. Раздался отборный мат, и на мою голову обрушился сокрушительный удар.

Я в какой-то липкой, чёрной трясине, дышать трудно. Хочу пошевелиться, но тело меня не слушается, и глаза не открываются. Слышен какой-то писк — сначала громкий, пронзительный, но постепенно он отдаляется, и меня проглатывает чернота.

Никак не получается открыть глаза, ощущаю страшную тяжесть в голове и снова слышу противный писк. Что со мной, что это пищит? Пытаюсь что-то вспомнить, но голову пронзает острая боль. Снова проваливаюсь в обезболивающий мрак.

Нет сил разомкнуть тяжёлые веки. Где я? Как сквозь вату слышу голос Эльвиры:

— Скажите, когда она очнётся? — кажется, бабка плачет.

— Не волнуйтесь, теперь всё будет в порядке. Девочка скоро придёт в себя, а пока она спит и набирается сил. Сейчас это именно то, что ей необходимо. Не плачьте, пожалуйста, Эльвира Вениаминовна, всё плохое уже позади. — Этот мужской голос мне незнаком.

— Спасибо, Павел Семёнович, я ваш должник. — А это голос полковника.

Где же я? У бабки, что ли? А что это тогда пищит всё время? Хлопнула дверь — кто-то вошёл или вышел. Всхлипнула бабка.

— Лёнечка, а вдруг она умрёт, что тогда будет?

— Хватит рыдать, слышала, что врач сказал — всё плохое позади. Теперь выживет, а заодно и выспится.

— Лёня, мы должны забрать Диану к себе, она больше не сможет там оставаться.

— А я давно тебе говорил — забрала бы сразу, и девчонка была бы в порядке.

— Лёнечка, так я же за тебя переживала, ты ведь не любишь посторонних в доме.

— Кажется, она твоя внучка, я ничего не путаю? А ты, вероятно, самая херовая бабка. — Полковник был явно раздражён. А бабка снова разрыдалась.