Танго на троих

Да что здесь происходит, и почему они полковника держат за идиота? Ведь он ничего не понимает и явно нервничает, а хорёк, сволочь, молчит и не переводит.

– Да, гены тут видны и без всякой экспертизы, – прокомментировал великан, разглядывая меня, как кусок мяса.  – Ну, что ж, она мне подходит. Думаю, придётся на пару недель задержаться в связи с оформлением всех документов. Надеюсь, препятствий с Вашей стороны не будет, а материальная компенсация должна полностью заглушить родственные привязанности и муки совести. – На последних словах этот Демон злобно ухмыльнулся, явно демонстрируя, что такие понятия, как муки совести, ему неведомы, и в отсутствии их у бабки он тоже не сомневается.

Одуреть – я неплохой экземплярчик, и ему подхожу! Куда я подхожу? Внезапно пришло озарение – бабка меня продаёт этому Демону на органы! У нас похожие глаза, общие гены и, вероятно, похожие почки или ещё что-нибудь… Если это мой папаша, то бедной мамочке когда-то основательно снесло крышу.

– Что у неё с умственным развитием? Только не пытайтесь морочить мне голову, я всё равно это выясню, – угрожающим тоном произнёс демонюка.

– Д-девочка очень развитая и сообразительная. Учится хорошо, много занимается английским языком, а ещё профессионально танцует. Только она неуправляемая. Как я уже говорила, характер сложный, упрямый, – от страха бабка блеяла, как раненая коза.

А чего так боится эта кикимора? Это же мне надо бояться и пора, вероятно, уже подрываться в бега.

– Сообразительная, значит? Ну, что ж, посмотрим. Думаю, что пора меня ей представить, – прогрохотал Демон.

Куда это он посмотрит? Интересно, зубы проверять будет?  И если меня продают на органы, то зачем ему моя сообразительность? Или как раз не нужна, чтобы не сообразила вовремя сбежать?

Бабка судорожно сглотнула, но тут взорвался полковник:

– Да что, чёрт возьми, здесь происходит, мне кто-нибудь объяснит или вы забыли, что я тоже здесь?

Бабка сильно побледнела, а Демон  удивился такой внезапной ярости со стороны неприметного хозяина дома. Тогда я, повернувшись к полковнику, произнесла:

– Леонид Петрович, тут происходит что-то очень странное и, видимо, для меня крайне опасное. Позвольте мне пообщаться с этим большим мсье, а потом я вам всё расскажу, как на духу. – Я взглядом умоляла его не скандалить и дать мне немного времени.

Полковник раздражённо кивнул, а бабка стала обмахиваться ладонями.

Я собралась с духом и обратилась к демону на его родном языке:

– Мсье, это муж моей лживой бабки Эльвиры и он сильно нервничает из-за того, что Вы говорите в его присутствии на непонятном  ему языке. Это считается дурным тоном. И уж кому, как не моей бабушке, об этом знать. И я пообещала рассказать Леониду Петровичу обо всём, как только сама пойму, что Вам от меня нужно. И представиться мне Вы можете безо всяких посредников. А Вашего переводчика советую Вам уволить, он полностью переврал сказанную Вами в начале разговора фразу.

У всех присутствующих отвалились челюсти, а сам Демон внезапно расхохотался. Это прозвучало как громовые раскаты в масштабах загородной дачи.

– Великолепно, малышка, ты мне уже нравишься, и я думаю, что твоя бабушка действительно с тобой не справляется, если даже не знает о тебе элементарных вещей. Конечно, я с удовольствием сам тебе представлюсь. Я отец твоего неудачника папочки, отдавшего недавно богу душу. То есть, я твой дед, но ты, малышка, можешь называть меня Дэмиан.

Я стояла поражённая и оглушённая, свалившейся на меня информацией, и даже не могла понять, что меня поразило сильнее – то, что мой отец отдал богу душу, так и не узнав меня, или то, что у меня появился такой дед, или имя деда, неожиданно совпавшее с приклеенным к нему прозвищем. Новоявленный родственник дал мне время, чтобы переварить информацию, и продолжил:

– После смерти моего единственного сына, у меня не осталось наследников, и тогда я вспомнил о маленькой русской переводчице, околдовавшей Алекса, и о том, что она покидала Париж, будучи глубоко беременной.

– Покидала? – я взвизгнула, как ошпаренная кошка, мечтая когтями вцепиться с самодовольную рожу сволочного деда. – Да ты, старый хрен, выбросил её из своей страны, как ненужную вещь, и сломал ей жизнь. Вы, вместе с этой перечницей, поломали мою маму, – я ткнула пальцем в бабку, которая, кажется, не отошла ещё от первого шока и теперь готовилась к обмороку.

– У меня, девочка, было право защищать свою семью и состояние от подобных посягательств. Но я постараюсь уважать твои чувства к матери, тем более, ты потерпела утрату. И мне остаётся только гадать, почему твоя бабушка не защищала свою дочь.