Танго нуэво

Можно зайти, спросить, готов ли заказ, забрать его, оплатить – благо деньги есть, или попросить прислать домой, а заодно и руки помыть. К примеру.

А если бабушка будет волноваться, сказать, что…

– Сеньор, скажите бабушке, я на две минуты в шляпный магазин – и обратно, – попросила продавца Мерседес. – Я сейчас вернусь, но мало ли, она выйдет от сеньора Агирре чуточку пораньше?

Продавец вежливо кивнул.

– Хорошо, сеньорита. Я передам.

Мерседес кивнула – и вышла за дверь ювелирного салона. Так… сейчас пройти по улице, до второго поворота, срезать угол между домами – и вот она почти на месте.

Когда в переулке кто-то схватил ее и потащил, зажимая рот, она даже испугаться не успела. Не то что закричать.

* * *

– Пенья, я тебя уважаю. Но тащить в мой дом ЭТО?

Сказано было с такими интонациями, словно сеньор Пенья притащил в дом к художнику дикого скунса. И тот уже успел переметить все стены. Взгляд, который достался Амадо, был еще выразительнее.

Кажется, скунс был еще и слегка дохлым. А может, это был гибрид с гиеной или гадюкой.

– Херардо, ты меня сколько лет знаешь?

Херардо Диас Мальдонадо скривился.

– Много. Это повод тащить ко мне всякое такое?

– Умерь свой пыл. Тан Риалон – мой хороший друг.

– Риалон… некромант?

– Его сын.

Амадо пока молчал, разглядывая маэстро Мальдонадо. Что тут скажешь?

Хорош, подлец! Несмотря на возраст – хорош!

Яркие черные глаза, густые волосы, цвета перца с солью, лицо, почти не тронутое морщинами, обаятельная улыбка, не располневшая с возрастом фигура – должен нравиться женщинам. А сам Амадо… нет, ему маэстро решительно не нравился. Судя по всему, та еще гадость. С подвывертом.

– Ладно… что надо?

– Практически ничего. Посмотри на рисунки и скажи мне, мог ты такое видеть или нет?

– Я?

– Именно ты. Тан Риалон?

Амадо послушно протянул папку.

Маэстро взял ее, открыл, перелистнул бумаги…

И выругался так, что у Амадо уши повяли.

– Пенья, ну ладно – поли![5] Ему по должности ничего знать не положено! Но ты!

– Я?..

– Ты не узнал эти драгоценности?

– А должен был?

– Похожие рисунки выставлены в Каса Нуэва. Клад королевы Хуаны – забыл?

Пенья с размаху хлопнул себя по лбу.

– Твою ж…

Как оказалось, ругаться он умел ничуть не хуже друга. Мальдонадо наблюдал за ним с иронией.

Амадо потер лоб. Честно говоря, историю он помнил, а вот рисунки – нет.

– Сеньоры, вы уверены?

– Вполне, – отрезал Мальдонадо. – Поли, я столько раз видел те рисунки…

– Я тоже не помнил, – махнул рукой Пенья. – Не на то память заточена. Не ругайся, Херардо, без тебя мы бы еще долго искали истину. Но… но как девочка могла их видеть?

– Может, вспоминала рисунки? – Амадо задумался. – Сеньор Мальдонадо, я могу воспользоваться вашим телефоном?

– Да, разумеется…

Амадо быстро набрал номер Веласкесов. По счастью, Гонсало оказался дома и тут же ответил.

Нет, в Каса Нуэва девочка никогда не была. Это точно, слишком далеко ехать, считай, через всю страну. Клад королевы Хуаны?

Да это когда было-то! Еще в заповедные времена! И не помнили, и не собирались… посмотреть книжки девочки? Да, конечно… или у нее самой спросить, когда она вернется. Хорошо, Гонсало обязательно уточнит.

И Амадо вернулся в гостиную.

Мужчины встретили его заинтересованными взглядами.

– Что скажешь, Риалон?

– Что не стоило рассказывать тану Мальдонадо о тайне следствия, – с досадой сверкнул глазами Амадо.

– Тайна следствия осталась тайной, – отмахнулся Мальдонадо. – Я не знаю, как зовут сеньору, которая их видела и нарисовала. Но сами драгоценности она видеть точно не могла, они уж лет пятьсот как потонули…

– Пятьсот шестьдесят два года, – поправил его сеньор Пенья.

Мужчины на пару секунд замолчали, припоминая эту историю. Печальную, увы.

Как сказал какой-то историк – самое печальное в моих клиентах то, что все они уже умерли. Кого ни возьми. Вот и королева Хуана Безумная тоже умерла те самые пятьсот шестьдесят два года назад.

Да, печальная история.

Когда маленькая принцесса лишается родителей – ей назначают регента.

Когда регент оказывается сволочью… судьба принцессы становится весьма и весьма печальна. Регентом десятилетней Хуаны назначили герцога Филиппо. На двадцать лет старше девочки, весьма умный, властный, хищный – и редкостная сволочь. Но умная, этого не отнять.

Как проще всего завладеть троном? Да жениться на принцессе.

А как проще всего себя обезопасить? И снова ответ несложный. Сделать так, чтобы принцесса тебя полюбила. И ему это удалось, кто бы сомневался.

Хуана полюбила своего супруга без меры и без памяти. Она жила им, дышала им, рожала ему детей, отдала все государственные дела… и надо сказать, что справлялся с ними Филиппо весьма и весьма неплохо. Астилия при нем процветала, Хуана родила целых шесть детей… сказка со счастливым концом?

К сожалению, нет.

Там, где начинается корона, заканчивается счастье.

Филиппо действительно хотел блага для Астилии, ну и для себя тоже. И начал постепенно прижимать танов к ногтю. Медленно, уверенно…

Передавил? Недооценил?

Когда старшему его сыну было шестнадцать лет, Филиппо ткнули кинжалом. Прямо на балу. Насмерть. На глазах у его супруги.

Хуана упала в обморок, а когда очнулась…