Танго втроем + бонус

Пока мы говорили, он нагнал меня и пошёл вровень. Идиот упрямый. Теперь старался идти быстрее, а я наоборот снизила темп, чтобы ему стало комфортнее. Вскоре лес поредел и мы снова оказались на берегу. Совсем распогодилось, на поверхности озёра отражалась круглая луна. В паре десятков метров от берега стоял домик. Странно высокий, почему - поняла подойдя ближе. Он стоял на сваях. Видимо и здесь вода разливается. Наверх вела грубо сколоченная лестница.

– Надеюсь здесь не обитает маньяк, – пробормотала я, разглядывая избушку на курьих ножках.

– Единственный в этом регионе маньяк ищет тебя на берегу.

Я фыркнула, проходя по лесенке наверх. Она привела на узкую, в полтора метра, терраску, на которой стоял стул. Романтично, однако. Можно сидеть здесь, попивая ром, любоваться закатом, отмахиваясь от комаров. Некстати я про них вспомнила - сразу зазудели все покусанные места, я поспешила к двери. Закрыта она была просто – на железный засов. И правда, вряд ли здесь воры водятся. Только комары да пиявки. Я откинула засов и вошла внутрь. Там было темно, вкусно пахло деревом, чуть пылью и рыбой. Максим хромал сзади. Он тут уже был, начал искать в темноте, вскоре зажёг свечу, освещая наше нехитрое убежище. Старая кровать, несколько разнокалиберных шкафчиков, деревянный стол. Буржуйка, угол вокруг неё облицован металлом. Максим закинул в неё дров, чиркнул спичкой. Я придвинулась ближе к теплу.

– Чаю? – Максим показал мне на закопченный чайник. – Только воды тут нет, придётся брать из озёра.

-  Ничего, процедим, вскипятим и норм.

За водой пришлось идти мне. Процеживали мы её через полотенце, висящее на протянутой через единственную комнату веревке. Искренне надеюсь, что оно было чистым. Но попить горячего хотелось так, что  забыла о брезгливости. Вскоре чайник грелся прямо на железной печке, плитки тут не было. Максим снял брюки и рассматривал ногу при свете свечи.

– Давай свою конечность.

Он протянул мне ногу с великим скепсисом на лице. Я села перед ним на пол. Ощупала. Слегка припухло - к утру нальется синяк. Вывих лодыжки, но не сильный. Я взялась по удобнее, чуть пошевелила стопой, находя нужное положение, и дернула. Максим заорал так, что стекла задрожали, удивительно, как меня не пнул?

– Лучше?

Он хмуро кивнул. Я разыскала аптечку, тут и она была, дала ему две таблетки анальгина и наложила аккуратную, в меру тугую, повязку.

– Жить будешь, - констатировала я, и чайник засвистел, словно подтверждая мои слова.

Стрекотал где-то в углу сверчок, тонко звенел запущенный по неосторожности комар. Если бы не груз произошедшего, не волнение за Даньку и усталость, я бы, пожалуй, наслаждалась своим пребыванием в этом домике. Можно было закрыть глаза и представить, как мы отдыхаем тут нашей 'семьёй'. Максим с Данькой рыбачат с лодки, я пытаюсь приготовить обед в неудобной печке и ворчу, что мне придётся чистить рыбу. Ворчу добродушно, во-первых, Макс почистит её сам, а во-вторых, уверена, что рыбы будет несколько печальных штук, сонно плавающих в ведерке. Мелочь Данька выпустит обратно в озеро, а остальное мы запечем вечером в костре. Костёр непременно будет чадить, рыба пропахнет дымом, но мы будем смеяться и есть её, словно ничего вкуснее в этой жизни не пробовали. Ночью я лягу на единственной кровати, а мои мужчины на полу в спальниках. Макс будет протягивать с пола руку, нырять под моё одеяло, а я сердито, сквозь смех: " тссс, ребёнок".

А потом, когда мы удостоверимся, что Данька спит, выйдем к озеру. Вода в моих мечтах непременно тёплая, в лёгкой ряби колышется жёлтая луна. Мы входим в нее, держась за руки, нас греет прикосновение и осознание того, что мы есть друг у друга. Наши тела скроет вода, там мы дадим волю волю страсти, не забывая, впрочем, оглядываться на избушку – не проснулся ли ребёнок?

Фантазия была такой реальной, что у меня засосало под ложечкой, во рту появился горький привкус. Именно такой, какой сопровождает все несбывшиеся мечты. Я потянулась к кружке с чаем, запить эту горечь, забыть. Кружки тоже были разномастные, как и все в этом домике, одна вообще без ручки. Ярлычки дешёвых чайных пакетов свисают уныло, зато сверху... парок. То, что доктор прописал. Мы сидим на полу, напротив друг друга, примостившись как можно ближе к горячей печке. Чай чуть отдаёт тиной, но я стараюсь не обращать на это внимания.

– Эврика, – говорит Макс.

Я недоуменно поднимаю взгляд. В полумраке комнаты глаза мужа кажутся темными, как глубокие провалы на лице. Но судя по голосу, в них плещется веселье. Не уместное, но не лишнее. Причину его радости понимаю совсем скоро. Он вытягивает из-под кровати простую дорожную сумку. Чиркает молнией, поднимается пыль. Я чихаю и накрываю свою кружку ладонью, пыль - не лучшая специя. А Максим с видом добытчика вынимает початый блок сигарет, упаковку с бубликами, несколько контейнеров с супами быстрого приготовления и бутылку виски. Я хмыкаю.

– Чуть не забыл про заначку, – пожимает плечами он. – Суп будешь?

– Нет, спасибо.