Таня Гроттер и магический контрабас

– Терпеть не могу все эти зелья. Недаром на всех волшебных настойках всегда пишут: побочные действия – вырастание шерсти на лбу и носу, – ворчал Ванька, пытавшийся науськать своего жука, чтобы он заполз за шировот к Шурасику.

Профессор Клопп разгуливал внутри круга и снисходительно пробовал эликсиры. Для этого у него была даже особая бронзовая ложка на длинной цепочке, висевшая на поясе. Отпив у каждого из котла по полложки, профессор Клопп остался крайне недоволен.

– Никогда в Тибидохсе не набирали таких тупица! Два месяца занятий – и никакой результат! И это вы называть эликсиром храбрости? Даже у Шурасик, этот миль мальчик... – тут голос у Клоппа потеплел на одну сотую градуса, – вместо эликсира получился вредительский декокт для отращивания мозолей!..

– Вы еще не пробовали у Тани! – подала голос Верка Попугаева.

Профессор Клопп снисходительно скривился.

– Ну-ка, ну-ка... Уверен, у нашей новенькой ничего не вышло, поскольку она мешал ложкой по часовой стрелка, а я диктоваль: мешать надо против часовой. И потом, какую лапку от жук-вонялка она взяль? Уверен, что передние, а именно их как раз и нельзя использовать! – сказал он насмешливо, зачерпывая эликсир из ее котла. Таня хотела возразить, что она все сделала верно, но Клопп, не слушая, уже отправил содержимое ложки в рот. По выражению его лица видно было, что он готовится произнести нечто крайне язвительное, но тут из ушей у него неожиданно повалил густой пар, лицо покраснело, и, подпрыгнув на месте, он заорал:

– Что вы тут все расселись, копуши!! Подать сюда мамонт! Сто мамонт, двести! И драконов тоже сюда! Я их голыми руками вздуть! И не только драконов! Я всем титан наставить фонарь под оба глаз!

Клопп потряс тонкими ручками и куда-то умчался, явно разбираться с титанами.

Весь класс пораженно уставился на Таню.

– Похоже, он слишком много хлебнул. Ну и накостыляют же ему титаны! – хихикнул Баб-Ягун.

– Послушай, как у тебя получилось? Почему котел не закипел? – изумился Ванька Валялкин.

Таня застенчиво улыбнулась.

– Ерунда... Следовала рецепту, и все дела, – буркнула она. – Вот заварить тете Нинели чай для похудания действительно задача. Двадцать три секунды на пару при температуре семьдесят три градуса, одновременно помешивая термометром... Секунду перестоит – тетя Нинель устраивает истерику. Посмотрела бы я, как профессор Клопп с этим бы справился...

После практической магии стрелка часов, таких же, как в комнате с Черными Шторами, показала сперва на ложку, а затем на здоровенный, постоянно подмигивающий глаз.

– Это они говорят, что сейчас обед, а потом надо идти на снятие сглаза, – поежился Ванька Валялкин.

– А кто его ведет? Снова профессор Клопп? – спросил а Таня.

– Не-а, не Клопп. Сейчас будет Зубодериха... Она и у нас, и у «темных». Так что это пара совместная. Только «темным» она преподает сам сглаз, а нам снятие.

Если практическая магия проводилась в башне, то на снятие сглаза пришлось спускаться в подвал по длинной лестнице с закопченными ступенями, освещенной магическими факелами. Дрожание стен здесь ощущалось гораздо сильнее, чем в остальном Тибидохсе. Если прислушаться, то можно было разобрать даже хриплое дыхание титанов. Кроме того, пару раз Тане показалось, что в темных углах, куда не доставал свет факелов, мелькнули быстро скрывшиеся мохнатые существа.

Ванька Валялкин и Баб-Ягун шли рядом с Таней. Уже несколько раз она замечала, что Валялкин и Баб-Ягун незаметно толкаются плечами, соперничая, кто будет идти ближе к ней. Верке Попугаевой и Дусе Пупсиковой не нравилось, что новенькая пользуется таким успехом, и они фыркали, отворачивая носы.

– И как нежить сюда пролезает? – рассуждал Ванька Валялкин. – Здесь же всюду запретительные заклятия. Поклеп их на каждую трещину наложил, не говоря уж о коридорах.

– Нежить всегда ход найдет. Или новый пророет. Где чего прорыть и как пролезть, они здорово соображают. Ну а подземелья Тибидохса за неделю не обойти, – сказал Баб-Ягун.

Таня вспомнила, как нежить копошилась у дома дяди – Германа и лезла по трубам, и согласилась с Баб-Ягуном. Вот только зачем здесь нежить? Чего она хочет?

В кабинете снятия сглаза было людно и тесно. Кроме тридцати первогодков «белого» отделения, здесь еще было тридцать первогодков «темного».

– А вот и Гроттер приперлась! Видите эту девицу? – громко сказала Гробыня, обращаясь к своему соседу, хмурому низколобому парню, смахивающему на гориллу.

«Темные» мрачно уставились на Таню.

– Гуня, слабо потрогать ее родинку? Может, она у нее наклеенная? – продолжала подзуживать Гробыня.

Низколобый тяжело двинулся вперед, возвышаясь над самым высоким из «темных» на две головы.

– Че слабо? Не слабо. Ща потрогаю... – гнусаво сказал он, усмехаясь и протягивая на ходу толстый палец. Зубы у него были нечищеные, скверного желто-зеленого оттенка. При этом два клыка значительно выступали вперед. Ванька Валялкин и Баб-Ягун дружно выдвинулись вперед, встав между громилой и Таней.