Таня Гроттер и перстень с жемчужиной

Тяга у пылесоса, вынужденного довольствоваться такой скромной пищей, была скверная. Когда Ягун давал газ, из трубы вырывалось синее пламя. И это вместо правильного – оранжевого. Кроме того, пылесос отказывался набирать высоту и летел не выше пятого этажа так, что Ягуну, пока он не выбрался из города, приходилось постоянно лавировать и подновлять заклинания невидимости, чтобы его не заметили из окон.

«Хорошо Таньке! Летает на своей балалайке, смычком направление показывает – и все дела. Никакого горючего не надо!» – с завистью думал он.

Лететь было не очень далеко, однако на глохнущем пылесосе, пожалуй, что и не близко. Зализина и Бейбарсов поселились в Иваново, в городе невест. Ягуну почему-то представлялось, что невест там толпы, как на первом курсе филфака. Однако мнение оказалось ошибочным. Никаких невест он, пролетая на малой высоте над Ивановом, так и не обнаружил. Должно быть, невесты как-то решили свои проблемы и были уже бабушками. Новых же невест, учитывая печали демографии, как-то не образовалось.

Зализину и Бейбарсова он нашел в уютной однушке на третьем этаже нового девятиэтажного дома. Не только дом – все остальное тоже было возмутительно новое. Новая мебель, новый домашний кинотеатр и новый компьютер. В углу за новым желтым диваном были сложены коробки, которые полагалось хранить год после покупки техники.

Ягун даже расстроился. Это был абсолютный мещанский рай в лопухоидном стиле, рай невозможный для мага, обладавшего элементарным вкусом. В первую минуту он даже решил, что перепутал подъезды или этаж. Это было вполне вероятно, тем более что он вторгся в квартиру через окно, прямо на пылесосе, не утруждая себя лифтом.

Но тут дверь в комнату открылась, и вошли Бейбарсов с Зализиной. Тому, что у них в комнате обнаружился играющий комментатор, они совсем не удивились. Бейбарсов, как опытный некромаг, засек Ягуна, когда тот только к Иванову подлетал.

– А запах-то, запах! Скорее выставь эту дрянь на балкон! – закричала Зализина, газетой разгоняя рыбью вонь.

– Что? Пахнет? А я уже принюхался! – удивился Ягун. Пылесос на балкон он все же выставил.

Бейбарсов пожал Ягуну руку. Рукопожатие его было крепким, быстрым и уверенным. На краткий миг два магических кольца – темное и светлое – соприкоснулись, и тотчас сухой раскатистый гром хлыстом ударил небо над городом.

– Как неосторожно! – сказал Ягун.

– А, ерунда… Здесь часто гремит! Никого не убило и ладно! – небрежно отмахнулся Бейбарсов.

Ягун приглядывался к нему. Большеротый и смуглый, Глеб практически не изменился. Разве что черты лица стали тверже. Скулы обозначились резче и определеннее. Подбородок, и прежде волевой, теперь стал давящим. Лицо языческого божка, вырезанное из красного дерева. В углу Ягун заметил его бамбуковую трость. Она стояла небрежно, точно нижнее колено от удочки.

– Еще была папка… – машинально сказал Ягун.

– Что? – не понял Глеб.

– Когда ты впервые прилетел в Тибидохс, у тебя, кроме трости, были рюкзак и папка с картинами.

Лицо Глеба стало грустным. Он быстро оглянулся на Лизу. Ягун заметил, что при упоминании папки Зализина неприятно напряглась.

– Той папки больше нет. Мы с Глебушкой выбросили ее вместе со всеми картинами. Она занимала много места, а квартира у нас маленькая, – сказала Лизон.

Ягун покосился на коробки, которые занимали гораздо больше места. Глеб перехватил его взгляд.

– Да и вообще я больше не рисую. Настроения как-то нет. Рюкзак же где-то на антресолях. Хочешь посмотреть? – примирительно предложил он.

Ягун сказал, что не хочет. И зачем он заговорил о папке? Он уже жалел, что у него такая хорошая, цепкая на детали память.

– Какие новости, Ягун? Или тебя послали убедиться, как нам с Глебом хорошо? – подозрительно спросила Зализина.

Играющий комментатор ощутил, что Лизон его не любит. Он, Ягун, неразрывно связан для нее с Таней и Ванькой. Не затягивая, Ягун вручил Глебу и Лизе приглашения. Бейбарсов прочитал и спросил, увидит ли он Аббатикову и Свеколт? Ягун заверил его, что, скорее всего, да. Глеб кивнул. Зализина же и читать свое приглашение не стала, только искоса взглянула, и оно вдруг покрылось могильной плесенью.

– Ты чего, Лизон? Не хочешь в Тибидохс? – удивился Ягун.

Зализина уклонилась от прямого ответа.

– И эта тоже там будет? – спросила она.

– Кто эта?

Лиза не ответила. Затянувшееся молчание спас телефонный звонок. Бейбарсов снял трубку. Ему что-то сказали.

– А с кем я говорю? Представьтесь, пожалуйста! – попросил Глеб.

Ему ответили.

– Ваш ответ неинформативен. Так с кем я говорю? – мягко повторил Глеб.

Ему снова пояснили, еще более доходчиво. Пожав плечами, Бейбарсов на мгновение сжал левую руку в кулак. Затем осторожно повесил трубку на рычажки.

– Кто это был? – спросил Ягун.

– Не знаю.

– Как это?

– Знаешь, что он сказал, когда я снял трубку? «Ты кто?» Сильно, да? Звонит незнакомому человеку и спрашивает: «Ты кто?» Когда же просишь представиться, начинает хамить. Можно подумать, номером ошибся я, а не он, – терпеливо пояснил Бейбарсов.

– Слушай… а что ты сделал? Он хотя бы жив? – спросил Ягун.