Танки идут на мины

И на тебе, встреча с этим конструктором. Кто-кто, а он, Рыбалко, знает, что собой представляют придуманные им катки. Он лично видел их в работе на испытаниях еще год назад. Их-то и недостает его армии.

Собрав всю свою волю, решимость, он приготовился отстаивать право армии на тральный полк, который стоял в резерве Ставки Верховного Главнокомандования.

Коротая время ожидания, Мугалев с теплотой думал о генерале.

Павел Семенович Рыбалко участвовал в гражданской войне и имел за нее орден. Потом многие годы находился на дипломатической работе в ранге военного атташе за рубежом. В предвоенные годы руководил кафедрой в одном из военных учебных заведений. С началом немецко-фашистского нашествия он рвался на фронт. Но многочисленные рапорты отклонялись до самой весны 1942 года. Вместе с получением назначения Павел Семенович получил и тяжкую весть: сын его, 19-летний лейтенант, танкист Виль Павлович Рыбалко пропал без вести. Сколько ни запрашивала различные инстанции его жена, ответы шли одинаковые. С такой незаживающей раной воевал этот бесстрашный генерал, не давая никому знать о своем горе.

…Мугалев посмотрел на куранты Спасской башни. Минуло два с половиной часа. А вот и Рыбалко, прихрамывает, опираясь на палку, лицо в улыбке, глаза блестят.

— Ну, отвоевал ваш полк. Пришлось у Сталина просить. Теперь пойду к Федоренко. А ты не мешкай, в Тулу езжай, готовься. Возможно, я заеду посмотрю полк.

Мугалев подумал: «Ну, Яков Николаевич снова скажет — перехитрил меня этот конструктор, опять добился своего».

Радостная весть, крепкое пожатие руки генерала и пожелания доброго пути окрылили Мугалева. Он уехал в лагеря.

Первым, кого встретил Павел Михайлович в расположении полка, был Лукин.

— Наконец-то! — воскликнул он, обнимая инженера.

— Как люди ждут этой вести, — сказал майор Цитенко. — В полку ходят слухи о выступлении, настроение у всех приподнятое.

…И вот 3-я гвардейская танковая армия тронулась в пятисоткилометровый марш до Переяславля-Хмельницкого. Части армии, подтянувшись к району боевых действий, первыми в составе войск Воронежского фронта под командованием генерала армии Н. Ф. Ватутина вышли к Днепру и форсировали его с последующим удержанием и расширением захваченного плацдарма войсками 27-й и 40-й армий. К концу сентября войска фронта прочно удерживали два основных плацдарма на Днепре: букринский — южнее Киева и лютежский — севернее. Наступал час освобождения столицы Украины.

Генерал Рыбалко планировал по дороге в район сосредоточения сил армии заехать в Тулу, осмотреть полк. Но не получилось. Командующий спешил.

Полк танков-тральщиков подняли по тревоге, погрузили в эшелон, который уходил вдогонку за армией Рыбалко.

У города Переяславля-Хмельницкого полк выгрузился. Шли последние дни сентября. На плацдарме в Букринской излучине части 3-й гвардейской танковой армии вели напряженные бои.

По прибытии Мугалев и Лукин тотчас же отправились на командный пункт армии. В глубоком овраге, густо поросшем кустарником, укрывались блиндажи, в замаскированных земляных нишах стояли грузовые и легковые машины.

Сопровождавший офицер привел Мугалева и Лукина к блиндажу Рыбалко. Генерал сидел за дощатым, наспех сколоченным столом, склонившись над картой. Рыбалко маленький, бритоголовый, темнолицый, а рядом член Военного совета Семен Иванович Мельников, крупный, осанистый генерал.

Когда командиры трального полка вошли в блиндаж, Рыбалко встал. Выслушав доклад о прибытии, подал руку офицерам, усадил их.

— Вовремя подоспели, товарищи, со своими тралами. Для успеха предстоящей операции по расширению и закреплению плацдарма вы позарез нужны.

Он потянулся к трубке и доложил командующему фронтом о прибытии 166-го полка.

Рыбалко прошелся по блиндажу, потом вновь подошел к карте.

— Плацдарм в Букринской излучине на сегодняшний день имеет по фронту одиннадцать и в глубину шесть километров, вместил основные силы частей нашей армии. Воюем день и ночь. С восточного берега нас поддерживают многочисленные артиллерийские части и соединения, на нас же работает и фронтовая авиация. Но существенных результатов пока не можем добиться.

Над пойменной частью и излучиной реки, где намереваемся произвести переправу главных сил, много высот. Немцы с них хорошо просматривают наш участок, расставили сотни огневых точек. Шквальным огнем встречают они любые наши попытки к передвижению по левому берегу реки. Более того, разведка донесла, что противник прикрыл плацдарм многоярусным поясом минных полей.

Необходимо выбить немцев с господствующих высот и расширить плацдарм.

Переправляться будете в ночь на 5 октября. Постарайтесь осуществить переправу с наименьшими потерями. Этим поможете пехоте расширить и закрепить плацдарм.

В эту же ночь на паромах пойдут «катюши». Они тоже будут помогать пехоте.