Танки к бою! Сталинская броня против гитлеровского блицкрига

Чуев видел, что слева и справа вспыхивают машины товарищей, горит танк командира полка. Вот остановилась одна «бэтушка», вот – вторая, третья… Контратака не удалась, танки угодили в засаду, надо было отходить. Но приказ отступать никто не отдавал, а без него никак нельзя – сочтут трусом и дезертиром. Отдадут под трибунал и расстреляют, как последнего гада, перед строем своих же товарищей. Что будет гораздо хуже, чем гибель в бою. Костя не боялся смерти, но страшился позора…

Оставалось одно – маневрировать, уходить и атаковать, атаковать, атаковать… И надеяться на чудо. Может, кому-то из боевых товарищей удастся прорваться на немецкие позиции и «потушить» пушки?

И чудо, как ни странно, произошло: на поле неожиданно возник «Клим Ворошилов». Тяжелый советский танк появился на правом фланге батальона и присоединился к атаке. Костя не видел, откуда он взялся (у них точно в полку не было), но думать об этом некогда…

«Клим Ворошилов» пошел на гитлеровские батареи, что называется, в лоб. Те, естественно, перенесли весь огонь на него. Однако для тяжелого «КВ» немецкие снаряды оказались не опаснее дверных колотушек: били по броне, но пробить не смогли. Отлетали, рикошетили, оставляя небольшие вмятины и черные длинные царапины на боках. Грозная машина спокойно, уверенно шла на противотанковые орудия…

А ее ответный огонь оказался весьма эффективным: осколочно-фугасные снаряды разнесли немецкие пушки в пух и прах – стали просто грудами искореженного металла. Артиллерийская прислуга бросилась наутек, но точные очереди из ДТ достали и ее. Через минуту «Клим Ворошилов» ворвался на батарею Pak.38 и начал давить гусеницами то, что еще уцелело. Со страшным скрежетом впечатывая в землю орудия…

Успех «КВ» воодушевил советских танкистов: машины рванулись вперед. Командир немецкого батальона, увидев, что его противотанковые орудия раздавлены, а солдаты бегут, подал сигнал к отходу. Панцеры в бой так и не вступили – стояли в резерве. Командир батальона здраво рассудил, что лучше пока поберечь свои панцеры. Против русского монстра «двоечки» и «троечки» с 20-мм и 37-мм пушками бессильны, о «французах» можно вообще и не говорить… Чего тогда их подставлять под выстрелы? Немецкие танки, сделав для приличия по паре залпов, пошли назад, покидая негостеприимную Клевань.

«Бэтушка» Кости Чуева одной из первых ворвалась в город. Раздавила гусеницами мальвы в палисаднике, смяла забор, продралась через старый фруктовый сад и выскочила на главную улицу. Солдаты в серо-зеленых мундирах разбегались кто куда… Костя дал по ним очередь из ДТ, добавил осколочными, чтобы мало не показалось, но больше стрелять не стал – надо беречь боезапас.

БТ резко прибавил газу и вслед за улепетывающими немцами вылетел к большому красивому дому. Очевидно, раньше в нем жил богатый польский пан, а затем в особняке располагался местный горсовет. Над домом еще развевался фашистский флаг – гитлеровцы повесили, когда захватили Клевань, но снять не успели – слишком быстро бежали. Из распахнутых окон летели на улицу белые листы бумаги – когда-то, наверное, важные, а теперь никому не нужные. Пойдут на самокрутки…

Клевань освободили, гитлеровцев отогнали на окраину, можно было отдышаться. Костя откинул люк, высунулся из машины – уф, жарко-то как! В танке дышать совсем нечем, пороховые газы забивают горло и легкие… Чуев с трудом откашлялся, глотнул свежего воздуха и осмотрелся: на городских улицах – никого, местные жители попрятались в своих домиках. Что же, правильно: лезть под пули – глупое занятие…

Бой шел уже севернее, в город стала потихоньку втягиваться наша пехота – осваиваться. Красноармейцы прежде всего кидались к колонкам и колодцам – напиться и освежиться. Выливали на себя целые ведра, умывались, отфыркивались с удовольствием…

Костя посмотрел по сторонам: а где же «Клим Ворошилов», который так вовремя появился и, по сути, спас наступление? Не видно… Очень интересно, откуда он взялся?

* * *

На площади перед панским особняком собрали все уцелевшие танки. Да, потери серьезные, до города дошло всего четырнадцать машин. В том числе – «бэтушка» самого Кости Чуева. Два его танка остались стоять на поле боя: сгорели вместе с экипажами.

Кроме майора Третьякова, полк потерял еще несколько командиров: старшего лейтенанта Серегина, лейтенантов Еремина, Садченко, Степанова… Капитан Исаев, мигом утративший былую веселость, ходил суровый, мрачный. И очень злой – такие парни погибли! И еще – столько танков. В батальоне осталось пять исправных машин.

Но горевать было некогда, требовалось принимать меры. Косте Исаев поручил возглавить роту Серегина – за то, что отличился в бою, дрался, как настоящий герой, первым ворвался в город. К сожалению, броневую мощь роты составлял теперь один лишь Костин БТ, все остальные танки погибли…