Танки между Доном и Северским Донцом. Воспоминания командира танковой роты о зимних сражениях под Сталинградом. 1942–1943

Стоявшие на Дону группы прикрытия, которыми командовал генерал Мит – и которые с 25.12.1942 получили название «корпус Мита», – представляли собой не слишком мощную силу. Удержание ими этого фронта и фронта на Нижнем Чире оставалось под большим вопросом. Чтобы избежать его окружения, необходимо было совершить значительное сокращение линии фронта. Поэтому командование пришло к решению: фронт на Чире от его устья до излучины, а также длинную линию донского фронта ликвидировать, а после отхода сил прикрытия – создать новый фронт вдоль реки Кагальник[38].

При этом терялся смысл боев боевой группы Хюнер-сдорфа под Чернышковским, и боевая группа должна была отойти в определенный ей район боевых действий к западу от Морозовска.

Повлияло это и на изменения в большой излучине Дона. Действовавшее с конца декабря подчинение войск в низовьях Чира и на Дону командованию 4-й танковой армии было упразднено, с 31.12 они теперь подчинялись оперативной группе Холлидта, которая с 02.01 стала называться армейской группой Холлидта. Это решение распространялось на территорию большой излучины Калитвы (бывшей границей оперативной группы Фреттер-Пико), вплоть до станицы Скосырской на реке Быстрой, далее вдоль по этой реке почти до Морозовска, уходя далее на юг вплоть до реки Дон западнее станицы Цимлянской. Эти силы становились правым соседом 17-го корпуса из состава корпуса Мита, который в массе своей состоял из 336-й пехотной дивизии, временных тревожных формирований, а также (позднее) остатков 7-й авиаполевой дивизии, и действовали от излучины Чира до нижнего течения Дона.

И в этих арьергардных боях от Дона до Кагальника маломаневренные силы германских войск в боях против намного превосходящего в численности и моторизованного противника сумели преодолеть немногие кризисные ситуации, заслужили признание и смогли избежать многих значительных ошибок.

Под впечатлением опасности, исходящей из близлежащего района Ростова-на-Дону, а также с других направлений, ОКВ (Верховное главнокомандование вермахта) смогло наконец принять решение (в ночь с 28 на 29 декабря) об отводе войск с Северного Кавказа. В результате 01.01.1943 началось отступление группы армий «А».

После первой из отходящих – дивизии СС «Викинг» – тянулась тяжело передвигавшаяся 4-я танковая армия. С начала февраля этот отход совершался без всяких осложнений. Сколь серьезным и опасным была ситуация под Ростовом-на-Дону, следует из того, что здесь в начале января приняли участие в сражениях самые первые появившиеся на фронте танки «Тигр» – первоначально предназначавшиеся для деблокады окруженных под Сталинградом войск. Желание 17-й армии также проследовать через Ростов-на-Дону было отклонено ввиду малой подвижности ее пехотных дивизий, что произошло благодаря запоздалому решению Гитлера, изо всех сил желавшего сохранить завоеванную область южнее Дона. Он думал также и о более позднем возобновлении ударов по Кавказу, даже с учетом уклончивой позиции Турции. На деле же произошло так, что эта армия и две дивизии 1-й танковой армии (50-я пехотная и 13-я танковая) отошли в область низовьев Кубани и в течение долгого времени удерживали там плацдарм, однако позднее из-за понесенных потерь были вынуждены его оставить, отойдя через узкий Керченский пролив. С политической точки зрения удержание этого плацдарма даже в свете ожидавшихся сражений имело мало смысла, поскольку эти войска постепенно ослабевали в боях, не представляли для русских никакой оперативной опасности и могли связать лишь незначительное количество вражеских войск. Во всяком случае, русские в своей войсковой практике совершили только одну ошибку, сосредоточив здесь действительно крупные силы (62, 9, 37, 46, 56, 47 и 18-ю армии)[39], когда здесь хватило бы куда меньшего количества войск.

В то время как основная масса дивизий (22) группы армий «А» оставалась на кубанском плацдарме, группа армий «Дон» «унаследовала» помимо ранее переданных ей войск (23-й танковой дивизии и дивизии СС «Викинг») по крайней мере еще 4 крупных соединения (3-ю танковую, 111-ю пехотную, а также 444-ю и 454-ю охранные дивизии) из состава 1-й танковой армии.

В сводке командования вермахта от 31.12.1942 говорилось:

«…В районе Терека, в Сталинграде и в большой излучине Дона неприятель в ходе своих продолжительных и настойчивых атак понес значительные потери в живой силе и потерял 33 танка…»

К началу нового года западнее Морозовска на низовом уровне командования произошли два события, которые заслужили честь быть рассмотренными более подробно.

Об этом повествует донесение тогдашнего унтер-офицера фон Бруха, военнослужащего 1-го батальона 4-го мотопехотного полка: