Танки в плен не сдаются

— Раньше, как только встали тут, обстрелы были почти ежедневно, большей частью из минометов и пулеметов, установленных в кузовах пикапов, которые кружились вокруг днем и ночью, — сказал начальник штаба. — Но затем, когда общая линия соприкосновения была отодвинута к реке, обстрелы прекратились. Ближайшие позиции противника находятся у Байара. Ибрагим аль-Зар имеет там взвод «Градов», минометы, самоходные артиллерийские установки. Но они не достают до нас, так как расстояние от Мустана до Байара по прямой составляет сорок восемь километров. Боевики же в «Градах» используют осколочно-фугасные снаряды, дальность полета которых не превышает двадцать один километр. На такое же расстояние бьют и «Акации». Ну а о минометах речи нет. Мобильные группы боевиков с началом нашего наступления у поселка не появляются. Так что сейчас мы находимся в относительной безопасности. Единственная реальная угроза — это авиация западной коалиции. Она иногда совершает так называемые ошибки, наносит довольно серьезные удары по нашим позициям. Мы не застрахованы от того, что однажды нас вдруг, естественно, по досадному недоразумению, не атакуют американские самолеты или беспилотники. Хотя в последнее время они сюда, я имею в виду наш район, не залетают. Скорей всего, из-за того, что дивизия получила российские комплексы «С-300», а это не шутка. Но давайте не будем терять время, господа. Прошу за мной.

Рядом со штабом стоял большой одноэтажный дом с обширным холлом. Из него шел коридор, по сторонам которого располагались комнаты, выделенные сирийцами для проживания российских танкистов.

Начальник штаба предложил гостям разместиться в них по двое, но они высказали желание проживать экипажами, тем более что площади комнат вполне хватало для этого. Солдаты быстро перенесли по одной кровати в два помещения, ближайшие к холлу. Кроме них там стояли шкафы, столы, стулья. Окна были зарешечены, закрыты плотными шторами.

Из холла можно было пройти в кухню-столовую и в ванную комнату, снабженную водонагревателями.

Как и везде у мусульман, туалет находился на улице. Но это неудобство для военных людей было незначительным.

В холле стояли диваны, кресла. Пол был покрыт большим ковром. На стене висела телевизионная панель, на крыше торчала спутниковая антенна. Тут имелся и музыкальный центр, но аудиотека в основном состояла из записей местных и прочих арабских исполнителей.

Начальник штаба батальона сообщил Иволгину, что в здании будет выставлен наряд, и ушел.

Вскоре в комнате появился Буренко. Он бросил свой рюкзак к кровати, стоявшей у окна.

— Ну и что там с Ромой? — спросил Иволгин.

— Пока неизвестно. Докторша завела его в кабинет и держит там до сих пор. Эта мадам меня туда не пустила, вот я сюда и пошел.

— Как нашел?

— Дневальный подсказал.

— Ты научился говорить по-арабски?

— Он рукой показал, куда идти.

— Понятно.

— А нам чего теперь делать, командир?

— Ждать прибытия командира батальона после двадцати часов. Мы поужинаем и пойдем на совещание, где и будет определен порядок наших дальнейших действий. А пока можешь принять душ, переодеться, отдохнуть.

— До чего же мне нравится, когда поступают только такие вот команды. Я куда хуже себя чувствую, когда слышу, например, «подъем» или, не дай-то бог, «к бою!». Да, капитан, а когда танки смотреть будем?

— Успеем. Все решит комбат.

— Понял. Тогда я пошел в душ. Интересно бы знать, чем нас сирийцы кормить собираются.

— Ящерицами.

Механик-водитель уставился на командира и спросил:

— В смысле?.. Какими такими ящерицами?

— А ты разве не знал, что здесь это деликатес?

— Да в гробу я видал такой деликатес! Ты это серьезно, командир?

— И сушеными скорпионами, запеченными в тесте. Говорят, стоит попробовать, потом не оторвешься.

Сержант скривился и заявил:

— Может, они нам еще и жаркое из змей подадут?

— Может быть. У каждого народа своя кухня.

— Я не согласный. У них должны быть наши сухие пайки. Мне пусть их дают.

— Эх, Миша, до чего же ты наивный.

— Развели, товарищ капитан?

— Конечно. Разучился ты уже отличать шутки от правды.

— А кто знает? Может, здесь действительно принято готовить всякую подобную гадость? У меня друг в Лаосе в командировке был. Он рассказывал, как там местные жители после дождя жаб каких-то собирали и ели их. Это у них самый крутой деликатес.

— Так то Лаос, а здесь Сирия.

— Большая разница?

— Тут, по крайней мере, нет тропических лесов.

— Ну, если только их. Кстати, товарищ капитан, а докторша-то красавица неземная! Манеры у нее такие, как у аристократки, сама вся аккуратная. О фигуре я вообще не говорю. Любая модель позавидует.

Иволгин взглянул на механика-водителя и заявил:

— По-моему, кто-то в душ собирался.

— Иду уже. Вы тоже?

— Я пройду до санчасти. Надо же точно узнать, что там с Рябининым. За это время докторша должна была поставить диагноз.

— Понял.

Иволгин прошел в санчасть. Его встретил дневальный. Капитан подумал, как он объяснит солдату, что ему нужно, но тот догадался сам, отдал честь и показал рукой, куда надо идти.