Танки в плен не сдаются

— Я должен бы был сказать, что виноват всегда мужчина, но в моем случае это не так.

— Значит, все-таки жена. Что, нашла другого?

— Да.

— А ты расскажи мне свою историю, потом я тебе отвечу, почему не замужем. Времени у нас куча, больные не наблюдаются, до приезда санитарной машины не менее трех-четырех часов. Хотя тебе же надо отдохнуть.

— Я во время перелета отдохнул. И до этого. Рассказать, говоришь? Хорошо. Слушай.

Иволгин сам не ожидал от себя такого. Он и представить не мог, что откроет свои самые сокровенные тайны женщине, встреченной здесь, в далекой Сирии, с который и говорил-то в первый раз. Но Станислав рассказал все.

Ольга выслушала его и проговорила:

— Зачем она замуж выходила за офицера? Ведь знала, что придется по гарнизонам мотаться. А у нее отец со связями.

— Говорила, что полюбила.

— Ты поверил?

— Как ни странно, да. И я ее полюбил.

— А любовь что, вот так разом вся и прошла?

— Не разом. Быстро, но болезненно. В общем, нет у меня больше жены, но это совершенно ни о чем не говорит. Не буду отрицать, что хотел бы отношений с тобой, однако ни на что не рассчитываю. Да и служить нам здесь не придется. Видимо, мы только сегодня и будем тут. Не за этим нас вызывали сюда.

— Знаешь, я верю тебе.

Иволгин усмехнулся и заявил:

— Если бы это еще что-либо изменило в будущем.

— Кто знает, капитан, может, и изменит. Жизнь — штука сложная. Уж это я в полной мере на себе испытала.

— Ты обещала рассказать, почему не замужем.

— Да, раз обещала, то расскажу. Есть в тебе что-то такое, что притягивает, привлекает, вызывает доверие. У меня все просто, я банально никого не любила. А выходить замуж ради штампа в паспорте не хочу.

— Это правильно. Но бывает и так, что любовь проходит.

— Значит, это была не любовь.

Тут к ним подошел сириец в форме лейтенанта с эмблемами медика.

— Извините, Ольга Владимировна, в первой роте солдату придавило ногу, — проговорил он по-русски. — Сейчас его доставят. Я на месте смотрел. Похоже, что раздроблена правая голень.

— Значит, операция. Будешь ассистентом. Готовь операционную. Понадобится спинномозговой наркоз.

— Да, Ольга Владимировна. — Лейтенант ушел.

Русанова встала, поднялся и Иволгин.

— Вот и завершилась наша беседа. Извини. Как видишь, у меня дела, — сказала Ольга.

— Жаль, но служба есть служба. А вечером?..

— Нет, — кратко ответила женщина. — Прости и не говори ничего. — Она прошла в санчасть.

Вскоре туда же на носилках принесли солдата, который кричал от боли.

Капитан пошел к дому. Он прекрасно понимал, что уснуть ему не удастся, хотел просто полежать. Все его мысли были о докторше. Его собственные семейные проблемы отодвинулись на второй план. Сейчас они были так же далеки от него, как и страна, где он оставил их. Станиславу стало легче. Он испытывал какое-то необъяснимое, новое для себя чувство, определение которому дать не мог.

Когда он вернулся, Буренко спал. Стараясь не шуметь, Иволгин разделся, прошел в холл, оттуда в ванную, принял душ, потом прилег на кровать. Прохладные струи кондиционера приятно охлаждали тело. Сегодня температура воздуха поднялась до тридцати градусов.

Он так и не заснул. Вскоре в холле начался какой-то разговор на арабском. Затем в дверь кто-то тихо постучал.

— Да, — ответил командир группы.

Появился офицер в звании прапорщика и проговорил:

— Извините, господин капитан, командир батальона прибыл раньше времени, которое называл. Он просит всех российских танкистов к себе в кабинет.

— Он назначил точное время?

— Нет. Распорядился только передать вам приглашение.

— Понятно. Скажите комбату, что мы будем у него через пятнадцать минут.

— Слушаюсь! — Прапорщик ушел.

Буренко проснулся и спросил:

— Что, уже пора на ужин?

— Нет, Миша, пришло время идти к комбату.

— Но он же должен был приехать после восьми часов.

— Прибыл раньше, находится в штабе и ждет нас.

Механик-водитель потянулся и сказал:

— Понятно. А как Рома Рябинин? Отдыхает в санчасти?

— Грипп у него, с неделю пролежит, дабы избежать непредсказуемых осложнений.

— Это получается, что мы, основной экипаж, остались без наводчика?

— Нет, без наводчика временно останется резервный экипаж.

— Вы заберете лейтенанта Ивасюка?

— Какой же ты догадливый, Миша. Давай к соседям. Всем подъем! — Иволгин посмотрел на часы. — Восемь минут на сборы. В семнадцать десять выходим из дома. Наш внешний вид должен быть безупречным.

— Есть!

Российская группа прибыла в штаб в 17:15. Дежурный по батальону встретил ее, провел к командиру.

Его кабинет находился на втором этаже. Обстановка там была если не спартанская, то близкая к таковой. Ничего лишнего, только то, что требуется для руководства частью.

Комбат вышел из-за стола.

— Майор Ахмад Маси, — представился он. — Рад приветствовать вас в нашей части. Давайте пройдем в комнату для совещаний.

Это предложение немного удивило Иволгина. В кабинете было достаточно места. Но Станислав все понял, когда в комнате для совещаний увидел еще восьмерых сирийских военных во главе с начальником штаба батальона. Здесь же находился и майор Петренский.

Начальник штаба представил сирийских военных: