Танки

Дорога, по которой двигались танки, проходила по низине, и её перегородили противотанковыми ежами, а пушки и мощные прожекторы стояли слева от дороги на холме. Включился громкоговоритель, и стал слышен голос командира подразделения:

– Внимание! Экипажам немедленно покинуть машины. В случае неподчинения – открываю огонь на поражение из противотанковых орудий.

Кошкин и Кайрат в своём танке переглянулись.

– Теперь куда, Михаил Ильич? – спросил механик-водитель. – Даём задний ход?

Кошкин посмотрел на часы, затем – в одну из смотровых щелей с защитными стёклами.

– Не знаю. Осмотреться надо.

Танки застыли вплотную друг к другу. Кошкин открыл башенный люк и аккуратно попытался посмотреть по сторонам.

Во втором танке лейтенант Мизулин тоже прижался к смотровой щели.

– Всё… Приехали… Доигрался Кошкин.

– Что там видать? – спросил Василий.

– Да плохо дело. В этот раз напролом проскочить не получится. У этих уже не сабельки.

– Дайте-ка я гляну, – попросила Лида.

Пётр уступил ей место и констатировал:

– Сдаваться надо.

Потом он открыл люк и добавил:

– Пойду к Кошкину. А то он учудит чего-нибудь, не дай Бог.

Василий попытался задержать его:

– Не лезь, лейтенант. Пристрелят.

– Не пристрелят.

– Подождите, Пётр Андреевич! – с беспокойством в голосе крикнула Лида.

Но лейтенант НКВД уже вылез наружу и начал осматриваться. Увидел Кошкина. А тот нырнул обратно в свой люк. Тогда Пётр ловко спрыгнул на землю, перебежал на танк с номером «2» и тоже нырнул в люк.

А тем временем голос в громкоговорителе не унимался:

– Даю минуту на то, чтобы покинуть машины и сдаться. Через минуту открываю огонь!

После этого командир подразделения РККА жестом отдал команду. Артиллерийские расчёты зарядили орудия и навели прицелы.

– Всё, товарищ Кошкин, – уверенно сказал лейтенант Мизулин. – Давай, в этот раз не дурить. Это уже не шутки. Сдаёмся, Михаил Ильич.

Кошкин прекрасно понимал, что лейтенант прав.

– Да я вижу, что не шутки… Но если сдадимся – не успеем на смотр.

– Не успеем, – согласился Мизулин. – А так угробим танки и людей. Сильно нам это на смотре поможет? Как вы думаете?

Кошкин пребывал в сомнении, не зная, какое принять решение.

– Да-а-а… Есть такое дело…

– Не упирайся, Михаил Ильич, – настаивал на своём лейтенант. – Успеешь ты ещё свои танки правительству показать.

– Да как ты не понимаешь, Петя! – воскликнул Кошкин. – Счёт на дни идёт, а то и на часы. Большая война вот-вот грянет, слыхал про такое?

– Слыхал.

– А что если завтра?..

– Да знаю я, – угрюмо буркнул Мизулин.

– Знает он! – вскипел Кошкин. – А вот я ещё знаю, что без этих танков нам врага не одолеть. А не успеем на смотр – не пойдём в серию. Другое решение будет принято. И тогда всё. Ты понимаешь, всё!!! Все наши усилия – коту под хвост!

Лейтенант Мизулин не знал, что и возразить.

– Я не спорю с тем, что это прекрасные танки, но там войска Красной Армии, и у них орудия, Михаил Ильич.

– А у нас броня, слышал, небось, про такое?

– Ну, вы это серьёзно что ли?

Несмотря на внешне уверенный голос, Кошкина раздирали сомнения.

– Это уже просто бред какой-то, – махнул рукой Мизулин.

– Есть такое дело…

– Да что вы, Михаил Ильич, всё одно и то же повторяете? Ладно. Вы – как хотите, а я сдаюсь.

И Пётр собрался вылезать из танка.

– Постой, лейтенант!

Мизулин остановился и с надеждой посмотрел на Кошкина. Неужели, тот смирился с обстоятельствами?

– Я пойду первым, – сказал Кошкин. – Остальные – за мной.

В это время в другом танке Лида Катаева спустилась из башни к механику-водителю Василию.

– Заводись, дядя Вася, – сказала она. – Поехали.

Но Василию было не до шуток.

– Да они сейчас стрелять начнут. Вылезай давай!

– Не вылезу, – упрямо заявила Лида. – Так что стрелять они всё равно начнут.

– С ума ты сошла, девка, – разозлился механик-водитель. – А ну, марш наверх!

– Да у них там только «сорокопятки» образца 1937 года. Да, полуавтоматические. Да, противотанковые. Но у них недостаточная бронепробиваемость. Да ещё под таким углом. Не возьмут они нашу броню. Уверена, даже краску не поцарапают.

Василий ухмыльнулся:

– Ишь ты, какая отважная. «Сорокопятки»… А ну как у них семьдесят шесть калибр есть? Слышала про такие новые орудия? А вдруг ты недоглядела?

Но Лида упрямо стояла на своём:

– И семьдесят шестой калибр не возьмёт. Если конечно мы стоять вот так, как дураки, не будем!

Василий улыбнулся, но всё ещё продолжал колебаться.

– Ну, я не знаю…

– Не знаете – можете вылезать! Я и без вас справлюсь, раз вы такой неуверенный.

– Это кто тут неуверенный? – сказал Василий и запустил двигатель.

В это время Кошкин вылез из башни своего танка и сощурился под ярким светом прожекторов. И тут он увидел, как второй танк резко тронулся с места, дал задний ход, а потом пошёл куда-то вправо от основной дороги. Михаил Ильич был готов ко всему, но не к такому повороту событий.

– Куда?! Василий! – крикнул он. – Ты что творишь?! Стой!