Танки

Логика в действиях немца имелась: гусеничные цепи были наиболее часто выходящими из строя элементами танков. Гусеницы иногда рвались на марше даже без воздействия пуль и без снарядов. Это когда между катками попадал грунт или камень. Так что же говорить про гранату? Она могла легко остановить танк, если её удачно метнуть…

Но спецагент Шульц не учёл того, что паутина тросов ещё частично сохранилась, и его потянуло не непосредственно за уходящим танком, а в сторону крепкого дерева, находившегося в нескольких метрах от дороги. В результате бросить гранату немец не успел, и она взорвалась прямо у него в руках…

Когда танк удалился уже метров на двести, за ним тянулся кусок троса, на конце которого болтался кованый немецкий сапог… Всё, что осталось от спецагента Шульца.

* * *

Поняв, что преследования нет, Кайрат и лейтенант Мизулин облегчённо вздохнули.

– В танке, – назидательно сказал механик-водитель, – у всех одинаковая задача – уничтожить противника. Во всяком случае, нас так учили.

– Слава Богу, сами живы остались, – вздохнул, вытирая со лба пот, лейтенант.

– А ты веришь в Бога?

– Сложно сказать… У нас в ведомстве с этим строго. Впрочем, я знаю ребят, которые имеют крестики, носят какие-то талисманы, которые должны помочь выжить, но они стараются их прятать. Я же – атеист. И чтобы кто-то молился – такого не помню.

– А мне те, кто воевали в Финляндии и на Халхин-Голе, рассказывали, что на передовой нельзя было открыто молиться. И они не молились, но веру в душе держали. Я вот, например, тоже верю, что со мной ничего не случится. Даже если начнётся большая война. Как думаешь, лейтенант, она начнётся?

– Да кто её знает, – неуверенно ответил Мизулин. – Разное говорят.

В то время и правда много говорили о том, что Красная Армия готова остановить противника и перейти в наступление. А ещё говорили так: «Врага разобьём малой кровью на его территории».

– А что касается веры, – продолжил Мизулин, – я считаю так: под огнём о смерти не думаешь. В душе, конечно, тягостно, но это не боязнь, а скорее волнение.

– А я – только сел в танк, всё забываю, – усмехнулся механик-водитель. – Мне в нём нормально. В танке некогда бояться – тут ты делом занят.

Молодые люди примерно знали, в каком направлении поехал второй танк, а посему, сделав немалую петлю, чтобы обойти разрушенный мост, они быстро обнаружили следы, благо что следы танковых гусениц спутать с чем-то иным для специалистов было невозможно.

Через некоторое время Пётр уже стоял над привязанным к дереву мокрым до нитки Василием Кривичем. Рядом ходил из стороны в сторону обескураженный Кайрат.

Работник НКВД сразу понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Допрос был коротким. Хоть Василий и имел время что-то придумать в своё оправдание, но от удара лопатой он плохо соображал и быстро попался на противоречиях в показаниях.

Лейтенант Мизулин спросил:

– Значит, ты утверждаешь, что тебя ударила по голове Катаева?

– Она попросила остановиться. Мы остановились. Я выбрался наружу, а она вдруг ударила меня сзади по голове, и я потерял сознание. Это она – враг! Это она подстроила взрыв грузовика сопровождения!

– Допустим, – сказал лейтенант. – А куда делся Михаил Ильич?

– Я видел какие-то тени, слышал звук приближающихся шагов. У неё явно были сообщники. Товарища Кошкина, наверняка, похитили как важный источник информации.

– А почему тебя не похитили, ты не знаешь?

– Откуда мне знать?! – продолжил юлить Василий. – У меня в голове всё помутилось, и они меня связали.

– Но не убили?

– Не убили…

Лейтенант Мизулин сделал вид, что удовлетворился такими объяснениями. Немного подумав, он спросил:

– И что это были за люди? Как они выглядели?

– Не помню… Я же сразу отключился…

– Но они хотели захватить секретный танк?

– Да, хотели.

– А почему же не захватили? Вот же он стоит, – вмешался в допрос Кайрат.

– Михаил Ильич вывел из строя аккумуляторы, и они не смогли его стронуть с места.

Кайрат мигом бросился к танку и через минуту подтвердил:

– Точно, запустить двигатель невозможно, аккумуляторы разряжены.

И тут лейтенант вдруг схватил допрашиваемого за грудки, сильно тряхнул и крикнул:

– Значит, тебя ударили сзади?! И ты сразу отключился?!

– Да, именно так, – затравленно пролепетал Василий Кривич.

– Так откуда же ты тогда знаешь, что аккумуляторы в танке разряжены?!..

Глава пятая Смотр в Москве

А в это время всё уже было готово к проведению запланированного смотра на Красной площади.