Танкист

Немцы остались верны себе, впереди своей батальонной колонны они в качестве разведки и боевого дозора выпустили полуроту мотоциклистов. Надо отдать должное солдатам эсэсовских дивизий, они умели воевать и были готовы отдать свои жизни за свой великий Рейх. Но, как бывалые и опытные солдаты, в своей жизни они иногда допускали ошибки, полагая, что на завоеванных землях, могут вести себя, как заблагорассудится. Так и в этом случае, сегодня немецкие унтерменши ехали на усмирение какой-то вонючей своры недорезанных недочеловеков, и в грузовиках вели себя соответствующим образом. Ржали, словно застоявшиеся жеребцы, перекидывались непристойными шутками и подбадривали себя дешевым солдатским ромом. Да и сейчас время было совсем ранним, рассвет должен был наступить только через полчаса, но на небосводе была луна, которая отлично освещала дорогу и прилегающую к ней местность.

Но, когда первый грузовик Бюссинг, ехавший впереди автоколонны, неожиданно столкнулся с тяжелым танком и от лобового удара перевернулся, то это несколько удивило подвыпивших эсэсовцев. Но, когда по эсэсовцам, посыпавшимся из кузова перевернувшегося грузовика, быстрой россыпью прошлась очередь танкового пулемета, то смех и веселье в двадцати двух других грузовиках мгновенно прекратились.

Стоявшие в кузовах грузовиков и вооруженные до зубов эсэсовцы с удивлением в глазах наблюдали за тем, как под широкими танковыми гусеницами умирают их братья и боевые товарища. В этот момент тяжело ухнула 76 мм танковая пушка, и снаряд вдребезги разнес кабину второго грузовика, осколками убив и ранив половину стрелков и гренадеров этого Бюссинга. К тому же танк, проехав через первый еще не загоревшийся грузовик с эсэсовцами, не остановился перед вторым пылающим грузовиков. Вспыхнувший ярким пламенем, второй грузовик стал виден далеко вокруг, на нем скрестились взгляды всех эсэсовцев, которые из-за этого яркого пламени и антрацитовой черноты ночи на какой-то период времени потеряли способность вообще ориентироваться в этой предрассветной темноте. Но вскоре загорелись третий и четвертый грузовики колонны…

Ошеломленные таким внезапным нападением и мощным ударом, эсэсовцы пока еще не понимали, что же такое происходит и кто на них напал, откуда здесь мог появиться вражеский танк? Но это состояние непонимания боевой обстановки не могло долго продолжаться. Командир батальона, гауптштурмфюрер СС¹⁶ Вронцке, ехал в четвертом кюбельвагене во главе колонный и его Михаил Кувалдин расстрелял из одного только крупнокалиберного пулемета, ради экономии танковых снарядов. В результате этого обстрела гауптштурмфюрер СС Вронцке получил серьезные раны в полость живота и правую половину груди, но от этих ран он не умер, а санитарами был вовремя вынесен с поле боя, чтобы затем долго лечиться в одном из госпиталей в Германии. Даже при выписке из госпиталя гауптштурмфюрер СС Вронцке не мог толком объяснить, что же произошло в ту августовскую ночь 1941 года, когда он получил эти ранения.

Командиры рот этого эсэсовского батальона несколько раз пытались взять в свои руки руководство боем, но первое время у них из этого ничего не получалось. Слишком уж стремительно и мощно действовал этот неизвестный танк, из-за чего боевая обстановка также стремительно развивалась, далеко не в лучшую для эсэсовцев сторону. Паника охватила рядовых стрелков и гренадеров эсэсовцев, в результате которой боевая обстановка была дезорганизована. Стрелки и гренадеры эсэсовцы, спасая свои жизни, начали в панике разбегаться от этого громадного танка монстра. Эсэсовские офицеры, действуя в строгом соответствии с кодексом чести, применили личное оружие, и с паникой и бегством рядовых эсэсовцев с поля было покончено. Но и от батальона к этому времени осталась только его третья часть. К тому же погиб еще один оберштурмфюрер СС¹⁷, который продемонстрировал крайнюю личную отвагу, подняв гренадеров в штыковую атаку на тяжелый танк противника. Прогремела длинная пулеметная очередь и свою очередную награду, Железный крест с дубовыми листьями¹⁸, этот оберштурмфюрер СС получил посмертно.

К этому времени проснулись все жители села Червино, многие из которых вышли на улицы. Они стояли и всматривались в разгорающийся рассвет и полыхающий пламенем перекресток двух дорог за околицей села. Минут десять назад прекратилась орудийная канонада, которая гремела там в течение получаса. Сейчас же над этим перекрестком вздымались к небу столбы антрацитового дыма и яркого пламени, временами слушалась какая-то странная россыпь выстрелов, это начали взрываться ящики с винтовочными патронами в кузовах горящих немецких Бюссингов.