Танкист Мордора

– Испарилась, значит, – констатировал Энамир, – занятно. Если в лагере ее сейчас не найдут, то напрашивается неутешительный вывод о связи ее исчезновения и покушения на капитана Мордора. Это крайне усугубляет и вину телохранителя, который ночью бодрствовал, но тем не менее упустил обыкновенную девчонку. Но это уже дело Повелителя. Меня теперь одно интересует – скорость, с какой ее нашли наши враги. Или она их нашла.

– Она из Южного Прирунья, – слегка осипшим голосом сказал Гудрон, и Серега понял, что, несмотря на внешнее спокойствие, он боится кары Майрона, – это ее родные места. И она – полуэльф.

– Вот как, – поднял брови Энамир, складывая ладони «домиком». – Странно, что я узнаю о таких важных деталях последним. Она служила Повелителю?

– Я думаю, скорее да, чем нет, господин, – орк справился с голосом, – и я думаю, что Повелитель знал, кого он отправляет с капитаном Мордора.

– Ты думаешь, что это часть какой-то большой игры? И все идет так, как и должно идти?

– Я не знаю, господин, – поклонился орк, – девчонку я действительно упустил, но если господин даст мне хотя бы десяток гвардейцев…

– Нет, – резко оборвал его Энамир, – в конце концов, нам уже не важно, найдешь ты ее или нет, приведешь живой или принесешь голову. Все, что она могла, она уже сделала: противник знает о машине, знает о ее возможностях и знает, без кого она не сможет функционировать. Отсюда вывод – капитан Мордора теперь вообще не выходит из этого убежища и не снимает защиту даже на ночь. Телохранитель находится при нем неотлучно. Раз служанка исчезла, за пищей будете присылать к моему повару. По нужде – только с края платформы. Десяток этого недоношенного Зиргана все равно приговорен к смерти, пусть закрывают своими телами или ищут ночной горшок. Нам остался один переход, завтра утром мы будем под стенами столицы мятежников. Всем понятны мои приказы?

Энамир резко встал, забирая шлем и не дожидаясь ответа. В дверь просунулась голова урука:

– Господин, мы обыскали рощу.

– Ну! Говори, они все посвящены в наши секреты и планы.

– Эльфы, господин. Судя по следам – четверо. И трое людей, причем один из них подросток.

– Или женщина, – посмотрел на Серегу Энамир.

– Можно предполагать и это, господин.

– Вы попытались их догнать? Они не могли уйти далеко.

– У них в соседней роще были лошади, господин. Приказа на дальнее преследование не было, господин.

– И не будет. Наша главная задача – захват городов. Без опоры на города мы переловим их к следующей осени или заставим уйти в эльфийские леса.

– Да, господин, – это уже вчетвером, почти хором. Энамир удовлетворенно кивнул головой и вышел.

Последующие сутки Попов просидел почти под домашним арестом. Если бы с ним была Этель, заключение стало бы не столь невыносимым, но ее не было. И, наверное, никогда больше не будет. С особой остротой это ощущалось в домике, стены, подушки и простыни которого еще хранили до боли знакомый запах, а под кроватью стоял маленький походный сундучок, залезть в который так никто и не решился. К концу дня Серега впал в депрессию. Ощущение потери было физическим – как будто не хватает какой-то важной части тела. Гудрон с Анарионом весь вечер сочувственно молчали, и от этого стало еще хуже.

На закате Анарион пошел руководить троллями, и Гудрон, не выдержав тягостного молчания, попробовал рассказать какой-то страшно бородатый солдатский анекдот про полководца Мордора, приехавшего инспектировать дальнюю заставу, но на полпути рассказчик сбился и теперь напряженно пытался вспомнить конец.

– Не мучайся, Гудрон-батыр, – прекратил этот подвиг Серега, – похожий анекдот мне рассказали на второй день «абитуры» в училище. Только там был генерал, ракетная точка и верблюдица вместо лошади.

– Вы его знаете? – расстроился орк. – Тогда вот такой: некий капитан наемников решил выдать своему отряду причитающееся жалованье. Взял список отряда, разложил золото на кучки и начал вызывать по списку…

– Это про наемника с фамилией «итого», что ли? – перебил Попов. – Знаю…

– А вот этот наверняка господину неизвестен. Один нуменорец пришел домой ночью в стельку пьяный. Стучит в ворота, а старый слуга спрашивает: «Это вы, господин?» В ответ тишина. Слуга не стал отпирать. А утром пошел на рынок и видит – хозяин спит под порогом, как собака. Он говорит: «Господин, я же спрашивал ночью, вы ли это? А он и отвечает: «Я же тебе, дураку старому…»

– Кивал, – закончил Серега за Гудрона.

– Не может быть, господин, – запротестовал орк, – вы не могли этого знать. В армии вы служили, допускаю, но в Нуменоре никогда не были.

– А ты будто был?

– Я не был. Но мне эту историю рассказал Анарион, а он-то коренной нуменорец, и все это происходило с его двоюродным дядей по матери. Он даже имя называл, но я не запомнил.

Впервые за эти ужасные сутки Серега расхохотался:

– Даже имя называл? Ой, не могу, Гудрон, ты же взрослый человек, ну в смысле взрослый орк, как ты поверил?

– Вы хотите сказать, – надулся Гудрон, – что этот инженеришка меня обманул, и ничего этого не было?