Танкист Мордора

Разговор с Этель крутился вокруг порядков, существующих в Мордоре вообще и в Лугбурзе в частности, потом незаметно сполз на воспоминания о родине Этель, а затем уже Попов долго рассказывал о своем мире, найдя в девушке прекрасного слушателя. Потом она ушла готовить обед, а Серега подремал в ожидании. Во время обеда из «бытовки» выполз сначала Анарион, затем не выдержал и орк. Под солнцем каморка превратилась в сауну, спать там днем оказалось невозможным. Инженер и телохранитель перебрались в танковую тень, слегка нарушив установившуюся идиллию. Серега попытался было прошвырнуться по окрестностям и даже позвал на прогулку Этель, но все испортил Зирган, потащившийся за ними с видом побитой собаки. Попов попытался его прогнать, но Зирган упал мордой в пыль и попросил капитана Мордора убить его сразу и без мучений, потому что господин Гудрон обещал порвать Зиргана надвое, если с господином что-то случится.

— Да что случится-то? — разозлился Серега. — Кругом пустыня, лагерь рядом, да и я — не пятилетний ребенок!

— Не знаю, — заныл Зирган, — подвернете ногу на камнях, занозите палец о колючку, на змею наступите. Господин Гудрон сказал — хоть царапина будет, и конец мне, мучительный и безвременный. Лучше сами убейте, а потом гуляйте, где вздумается.

— Убьем? — обратился Серега к Этель, сделав зверскую гримасу.

— Пощадите его, господин, — засмеялась девушка.

— Хорошо, — великодушно согласился Попов, — живи, презренный, и вспоминай доброту капитана Мордора. Мы возвращаемся.

Зирган облегченно вздохнул и бодро заскакал по щебню обратно в тень платформы. Солнце уже склонялось к западу, к окутанному плотной пепловой тучей Ородруину. Ветер усилился, начал бросаться песком. На улице стало неуютно, и остаток дня пришлось просидеть в душном домике.

Этель предложила поиграть в карты. Местная колода мало отличалась от традиционной, да и игра чрезвычайно напоминала «подкидного дурака». Через десять минут Попову показалось, что все премудрости освоены, и он предложил сыграть на раздевание. Этель лукаво усмехнулась и неожиданно легко согласилась. Зашедший через полтора часа в каморку Анарион с удивлением обнаружил мрачного и почти голого капитана Мордора, прикрывающегося простыней, и покатывающуюся со смеху Этель.

— Нашли вы, Сергей Владимирович, с кем играть, — покачал головой инженер, — слуги в эту игру режутся все свободное время. А мы с вами люди интеллектуального труда, где ж за ними угнаться?

Но не удержался, сел играть и разделся даже быстрее, чем Серега.

— Да, что-то не так, — проворчал Анарион, завернулся в простыню и пошел звать Гудрона. Сели вчетвером, но орк предложил играть на деньги. Так как карманы капитана Мордора были пусты, Гудрон ссудил его мелочью, и игра закипела. К закату горка медных монет возле Этель выросла до неприличных размеров, орк остался при своих, а Серега с Анарионом здорово проигрались. Девушка обменяла выигрыш у Гудрона на две серебряные монетки с надменным профилем Майрона на аверсе и гордо удалилась готовить ужин. Инженер к проигрышу отнесся стоически и ушел к подмастерьям, бормоча что-то про «плебейские игрища, недостойные человека с техническим образованием». Серега заикнулся было Гудрону о долге, но орк протестующе поднял ладони:

— Нет, нет, господин, какие расчеты? Я был счастлив развлечь вас, да и обошлось это мне в мизерную сумму. Повелитель очень щедр к верным слугам, я мог бы играть и на серебро, и даже на золото. Тем более заранее было понятно, что вы проиграете. Давайте будем считать, что мы с вами просто сделали подарок бедной девушке.

На закате пустыня ожила. Заржали лошади, загомонили орки, затопали молчаливые тролли. Припоминая общие построения в родном училище, Попов подивился высокой организации орочьего войска. Не прошло и получаса, как колонна вытянулась на дороге, отбрасывая длинные тени в лучах заходящего солнца. Тролли разобрали постромки, подмастерья встали у осей, десяток Зиргана заполз под танк, устраиваясь на ночь. Проехал вдоль колонны сосредоточенный Энамир, сухо кивнув Серегиному приветствию. Солнце скатилось уже к самому горизонту, и как только последний луч угас, раздалась команда, продублированная десятком командирских глоток. Слитно ударили по дороге тысячи ног, заскрипели тележные оси, вздрогнула, качнулась и поползла вперед платформа. Серега зевнул, поглядел на стремительно темнеющее небо и пошел в домик. Жизнь начинала входить в новый походный ритм.

* * *