Танкист №1. Бей фашистов!

К 11 октября Репнин уничтожил четырнадцать танков, два противотанковых орудия и до трех взводов пехоты[8]. Превзойдя самого Лавриненко, Геша не слишком загордился.

Он и сам по себе, в бытность свою лейтенантом танковых войск России, неплохо стрелял из танкового орудия. Но!

Нельзя же сравнивать пушку, оснащенную стабилизатором и кучей навороченных приборов, с «ЗИС-4». Оптика отвратительная, видимость близка к нулю, а уж стрельба…

Попадать из орудия, которое стоит на «Т-34», это все равно что стрелять из «кольта» навскидку – здесь требуется точный глазомер, координация движений и прочие таланты стрелка. И всеми этими способностями Лавриненко обладал.

Что такое «Геша Репнин»? Комплекс нейронных состояний, не более. Бестелесная душа или – ладно уж, сделаем послабление для атеиста, – сознание. А целится и стреляет тело. Чужое, Геша.

Не твой родимый организм, так что хвастаться нечем…

…11 октября за спиной у танкистов уже целая армия стояла – 50-я армия под командованием генерал-майора Петрова. 4-я танковая бригада занимала оборону во втором эшелоне.

Гудериан все еще не терял надежды пробиться к Туле, немецкие танковые колонны продолжали наступать от Мценска и Болхова, стремясь обойти фланги красноармейцев.

Бригаде Катукова приказано было занять оборону на участке деревень Калиновка – Каверино – Бунаково, вместе с 34-м полком НКВД.

Бои шли горячие, экипаж «лейтенанта Лавриненко» повел в счете, уничтожив ровно двадцать немецких танков.

А 16 октября Катукова вызвали в штаб 50-й армии – полковнику предстоял разговор с Верховным главнокомандующим.

Сталин приказал немедленно грузиться в эшелоны, чтобы как можно быстрее прибыть в район Кубинки – 4-й танковой предстояло защищать Москву со стороны Минского шоссе.

Катуков, памятуя о частых налетах люфтваффе, рискнул предложить вождю свой вариант – добираться до Кубинки своим ходом. Уточнив, хватит ли моторесурса, Сталин дал «добро».

За два дня, под дождем и в туман, бригада вышла к Кубинке. Передышки танкистам, однако, не дали – из штаба Западного фронта пришел приказ выдвигаться на волоколамское направление, в район станции Чисмена, это в ста пяти километрах от Москвы.

Только к вечеру 19 октября 4-я танковая прибыла куда надо – в распоряжение 16-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Рокоссовский.

И лишь одного танка не было в составе бригады – «тридцатьчетверки» лейтенанта Лавриненко…

Из воспоминаний Я. Коваленко: