Танкист-штрафник. Вся трилогия одним томом

Командир второго батальона, майор Плотник Петр Назарович, спокойный и обстоятельный мужик, лет сорока, в мелочи не вникал. Коротко побеседовал, где учился, где воевал, и пожелал служить как положено. Командир роты, Хлынов Степан, крепкий, жилистый парень моих лет, тоже старший лейтенант, пожал руку, расспросил, что и как, представил взводу и пригласил вечером в свою землянку познакомиться поближе.

Из новых подчиненных мне сразу запомнился командир танка, старший сержант Февралев Слава, по кличке Зима. Рослый, светловолосый, с орденом Красной Звезды и двумя медалями, он говорил не спеша, взвешенно. Я понял, что во взводе он пользуется авторитетом, а кто я такой, надо еще посмотреть.

Танк, как водится, мне достался не новый, с заваренной пробоиной на борту. Механик-водитель Гусейнов Рафик доложил, что двигатель прошел капремонт, машина к маршу готова. Леня Кибалка занял свое место башнера, а стрелка-радиста обещали прислать через денек.

Вечером сидели в землянке Степана Хлынова. После двух дней общения с замполитом находиться среди своих, пусть пока и незнакомых людей, было приятно. Здесь все до мелочей напоминало прежний батальон и прежнюю роту. Печка из столитровой бочки, самодельный стол, чурбаки вместо табуреток. Даже старшина был похож на моего прежнего. Впрочем, все старшины похожи друг на друга, знающие себе цену и четко занимающие в ротной иерархии второе место после командира.

Пили разбавленный спирт с родным запахом резины, закусывали хохляцким салом, тушенкой и мелкими поздними помидорами. Противень со скворчащей на этом же сале картошкой занимал полстола. Сидело нас человек семь. Два командира взвода, оба младшие лейтенанты, судя по всему, недавно пришедшие в бригаду, старшина, парторг роты и старший сержант Февралев — Зима. С ротным у них были приятельские отношения. Если бы не мое назначение, командиром взвода мог вполне стать Февралев. Сидели они рядом, и обращался Хлынов к нему чаще, чем к другим.

А кто другие? Два младших лейтенанта только что прибыли с шестимесячных курсов. Их так и называли за глаза «шестимесячные», они и пороха не нюхали. Ну, еще парторг, тыловой старшина да я, пока еще темная лошадка. Старшие лейтенанты редко командуют взводами. До трех звездочек взводные либо не доживают, либо становятся командирами рот, а порой и батальонов.

В разговоры я сильно не лез, но, почувствовав любопытство, откуда взялся, коротко рассказал свою биографию, начиная с учебы, с сентябрьских боев в сорок первом под Брянском и заканчивая своим назначением с командира роты на взвод. Слава Февралев сказал, что всякое бывает, парторг обронил фразу, что я обязательно себя в бою покажу. Ротный Хлынов переспросил:

— В институте, значит, учился? А я всего шесть с половиной классов закончил.

Возможно, прозвучало с оттенком желания расставить все по местам. Пусть я грамотный, повоевавший, но здесь мужики тоже не лыком шиты. Хлынов, хоть и не слишком ученый, а успешно командует ротой и два ордена имеет.

Вспомнили погибших в последних боях ребят, упомянули о командире взвода, на чье место я пришел. Сообщили, что лейтенант был смелым парнем, и дай бог остальным воевать, как он. Когда уходили, Хлынов попросил Зиму остаться. Мне кажется, он хотел выпить еще, но не в компании молодых младших лейтенантов. Да и я был пока чужим. Как и везде, людей принимают в коллектив после боя. Справедливый закон.

В период с 22 по 30 сентября 1943 года войска Воронежского, Центрального, Степного, Юго-Западного фронтов вышли к Днепру на участке протяженностью 750 километров. В этот период десятки дивизий, бригад, полков, переправившись через Днепр, заняли 23 плацдарма на правом берегу. Шло огромное сражение, которое позже назовут битвой за Днепр. Войска Воронежского (с 20 октября 44-го года — 2-го Украинского) фронта активно наступали. Многие части вели бои уже на правом берегу. Но продвижение натыкалось на ожесточенное сопротивление немецких войск, успевших возвести целую систему мощных оборонительных сооружений, так называемый «Восточный Вал».

Днепр, достигавший ширины 700–900 метров, уже сам по себе являлся серьезной преградой. С высокого правого берега просматривалась и простреливалась не только река, но и значительный участок на левобережье. Кроме многочисленных рядов траншей с отсечными ходами, крытыми капонирами для танков и орудий, было построено большое число бетонных дотов. Их можно было разбить лишь прямыми попаданиями крупнокалиберных снарядов или тяжелыми авиабомбами.

Трагической страницей в битве за Днепр стали бои на Букринском плацдарме, примерно в ста километрах юго-восточнее Киева. Несмотря на сравнительно небольшую величину, одиннадцать километров по фронту и шесть километров в глубину, этот плацдарм считался одним из наиболее перспективных. С него планировалось нанести удар с целью освобождения Киева.