Танкист-штрафник. Вся трилогия одним томом

Пятого мая 1945 года в Праге началось восстание. Нам объявили, что образован Чешский национальный совет, а немецким войскам, находящимся на территории города, предложена капитуляция. В течение 5 мая восставшим удалось добиться серьезных успехов. Однако немецкий гарнизон Праги составлял 40 тысяч солдат и офицеров. Против восставших были брошены войска группы «Центр». Тот самый недобитый «Центр», лихо маршировавший по России летом сорок первого. В городе завязались уличные бои, в которых перевес вскоре перешел на сторону нацистов. Над Прагой и населением города нависла угроза уничтожения.

Общее наступление ударной группировки 1-го Украинского фронта началось 7 мая 1945 года. Расстояние до Праги составляло около 130 километров горных дорог, окруженных лесом, перевалов, узких мостов над порожистыми речками. Места — удобные для обороны, засад, минирования. С ходу были взяты города Мейсон, Бреславль. Конечно, с боями, жертвами.

В тот же день к вечеру наша бригада, наступая вдоль левого берега Эльбы, достигла западной окраины Дрездена. Сопротивление немцев было слабее, чем можно было ожидать. Мы знали, что войска вермахта срочно отходят на запад, чтобы попасть в зону оккупации западных союзников. Но для этого требовалось остановить наши части.

Ожесточенные бои начались на дорогах после Дрездена. Недалеко от города Зайда (на территории Германии) танковые батальоны бригады были обстреляны артиллерией. Огонь был очень плотный. Немецкий заслон уничтожили и вступили на территорию Чехословакии.

Чехи встречали нас тепло. Навстречу выходили целые толпы людей с вином, цветами. Порой было трудно пробиться сквозь людскую массу. Многие плакали, целовали наших солдат. Может, впервые за последние недели у меня отпустило сердце, я тоже смеялся, пил вино, целовался с какой-то красивой девушкой. «Возвращайся, капитан!» — кажется, говорила она. — «А как же я тебя найду?» — «Захочешь, найдешь!» А через несколько минут городок остался уже позади, и я даже не запомнил его названия.

Улыбки, цветы и снова обстрел у каменного моста через горную речку. Горящая «тридцатьчетверка», свалившийся с откоса мотоцикл. Мы бьем из всех стволов, немцы оставляют трупы и два закопанных в землю танка. У нас даже нет времени похоронить своих погибших. Оставляем для этого легкораненых. Приходят на помощь чехи, обещают с почестями похоронить погибших и позаботиться о раненых. Спасибо! Наздрав! Иного мы и не представляли. Ведь мы, славяне, — братья!

Через несколько часов — снова бой. Я назначен командиром передового отряда: пять танков, грузовики с пехотой, мотоциклы, бронетранспортер. Ожесточенный бой у города Теплице (с которого начинается моя книга), мы теряем три танка, двадцать человек убитыми. Уничтожаем батарею тяжелых противотанковых орудий, минометы. Разбросанные тела немецких солдат и офицеров. Почти у всех эсэсовские «молнии» на петлицах. Легкого пути на Прагу не ждем.

Отряд срочно пополняют техникой, артиллерией, людьми. Наступающие войска идут сплошным потоком.

До Праги остается километров пятьдесят. У нас новое задание. У города Лоуни мы перекрываем одну из дорог и речку Огрже.

Многие офицеры и бойцы разочарованы. Все были настроены двигаться вперед, освобождать Прагу. Те, кто постарше, восприняли приказ спокойно. Что там впереди — неизвестно. Штурм любого крупного города связан с большими жертвами, а здесь вроде место тихое. По крайней мере, дорога почти пустынная. Редкие машины, группы беженцев. Но я хорошо знаю цену этой тишине.

Мой заместитель, командир танковой роты, Юра Чехов, круглолицый, добродушный, с носом-нашлепкой. У него среди наград имеется орден Красного Знамени. За Прагу мечтает получить Героя. Но какой теперь Герой, если город будут освобождать другие? Федор Васьков, тоже старший лейтенант, командует десантно-пехотной ротой.

Желание у него поскромнее, чем у однофамильца великого писателя, — дожить до конца войны. Имя командира противотанковой батареи в памяти не отложилось. Мы с ним общались мало. Помню, что был старше нас и дело свое знал.

В Чехословакии сказочные места. Утесы, горные речки, сосновые леса, луга, покрытые яркой майской травой и цветами. Часа за три передышки мы вырыли окопы. Земля хоть и мягкая, но каменистая. Для танка капонир так просто не выкопаешь. Впрочем, укрытий хватало среди камней, сосен, в подлеске.

Не спеша обедали. Горячий суп со свининой, трофейные консервы, граммов по сто пятьдесят водки. Хорошо! Неподалеку журчала на камнях быстрая чистая речка. Солнышко, и война кончается. Успели поговорить о жизни, у кого какие планы, затем снова взялись укреплять позиции. Дорога по-прежнему оставалась пустынной.

Федя Васьков, беспокойный и энергичный парень, напоминавший старого друга Леню Кибалку, поделился со мной своими соображениями. Дорогу мы перекрыли, но лес вокруг достаточно густой, не исключен удар с флангов.

— Танки не пройдут, — возразил Юра Чехов. — А технику помельче услышим.

— Они пешим ходом могут ударить. Дураки, что ли, на рожон по дороге переться.