Танкистка (СИ)

Разумеется я не мог знать о чём думает Сталин, к тому же меня сейчас волновало совсем другое. Приставленный ко мне политрук не сказал ни слова, а лишь уселся впереди, так что я оккупировал вместе с отцом заднее сиденье эмки, вот так мы и доехали до моей гостиницы. Политрук попрощавшись, уехал, а мы с отцом прошли в ресторан при гостинице. На фуршете в Кремле особо не поешь, вот мы и решили совместить приятное с полезным, и червячка заморить и поговорить в спокойной обстановке. Сделав заказ, а я снова заказал мясные блюда и бутылку Хванчкары, так что пока готовился наш заказ, я налил себе в бокал вина и стал неторопливо, маленькими глотками его пить, смакуя его фруктовый вкус. Отец тоже налил себе бокал, и вот так, время от времени отпивая вина, мы и стали разговаривать.

— Надюш, как я рад тебя встретить, мать написала мне, что вы расстались в первые дни войны и больше она про тебя ни чего не слышала.

— Как она?

— Благополучно добралась к родителям, ты им написала?

— Нет.

— Почему, не уж-то так трудно чиркнуть хоть несколько строк, ладно когда ты была в тылу противника, а до этого или когда ты прилетела сюда, это ведь всего несколько минут, хоть написала бы жива, здорова, воюю. Ты понимаешь, как мать с дедом и бабкой за тебя волнуются!

Да, собственно говоря отец прав, вот только ещё бы знать куда и кому писать.

— Па, тут видишь ли какое дело, ма тебе сообщила, что меня почти сразу сильно контузило?

— Да, писала, а что?

— Тут видишь какое дело, я хоть после контузии и очухалась, вот только почти ни чего не помню, зато хорошо стала понимать, как нужно воевать. Я тебя узнала только тогда, когда увидела, а до этого вместо тебя был какой-то смазанный силуэт.

— Бедная ты моя, да как же так?! Ты к врачам обращалась?

— Разумеется нет, мне воевать надо, а если я к ним с таким обращусь, то меня сразу в госпиталь законопатят. Главное, что воевать мне это не мешает, а остальное не так пока важно.

— Ладно, напишу тебе их адрес, ты хоть помнишь, как их зовут?

— Нет. Тут такое дело, часто мне нужно что-то увидеть, что бы вспомнить, как тебя например.

Тут нас прервали, ко мне подошёл молодой и симпатичный капитан и с обезоруживающей улыбкой произнёс: — Извините товарищ подполковник, можно мне украсть вашу очаровательную спутницу на танец?

— Надь? — Только и произнёс с вопросом в голосе отец.

— Извините товарищ капитан, но я не танцую, я только отца встретила, мы с ним с самого начала войны не виделись.

— Жаль, и извините меня.

Капитан с явным разочарованием на лице ушел, но в отличие от той тройки пьяных тыловиков он был фронтовик, такие обычно сразу бросаются в глаза, а главное, он был вежливым и сразу отошел, получив вежливый отказ.

Кстати та тройка всё же не осталась безнаказанной. Политуправление приставило к Нечаевой негласную охрану, пара оперативников НКВД в штатском сопровождала её незаметно, а в ресторане не стала вмешиваться, увидев, что всё и так благополучно разрешилось. Нет, обострись ситуация и им бы пришлось сбросив конспирацию вмешаться, но всё разрешилось и так. Разумеется, происшедший инцидент был отображён в рапорте, а найти незадачливых ухажёров было не трудно, они оказались завсегдатаи этого ресторана. Хотя свои звания они и сохранили, но вот со своими тёплыми местами в штабе Московского округа им пришлось расстаться и уже через день все трое направлялись к новым местам службы в действующей армии. Война дело такое, что даже тыловики в штабе бывает гибнут, так что отправились они заполнять собой образовавшиеся вакансии в связи с гибелью предшественников. Но всё это прошло мимо меня.