Танкистка (СИ)

Уговорить Горобца было очень сложно, он, как только увидел генеральские лампасы, так его как заклинило. Ещё бы, взять в плен самого генерала, да за такое он как минимум следующее звание получит, а возможно и Героя Советского Союза дадут, или, и то и другое вместе. Сейчас, когда у нас одни поражения на фронтах, такая новость значительно поднимет дух как Советских войск, так и населения страны, и тут я, со своим — давай повесим. Нет, тут дело вовсе не в моей кровожадности, просто было два момента, во-первых, до наших ещё дойти нужно и при этом генерала сохранить, а во-вторых, меня очень разозлил его приказ добивать наших раненых бойцов. Да, мы тоже добивали раненых немцев, и не брали их в плен, но мы отступали, и у нас просто не было возможности их доставить к своим, а если просто оставим, то спустя месяц — два, они выздоровев, снова будут убивать наших бойцов. Лишь сказав, что это не единственный немецкий генерал в округе, и что находясь в немецком тылу у нас еще представится возможность захватить ещё одного генерала, склонила Горобца на мою сторону. В вещах генерала нашелся даже неплохой фотоаппарат, и несколько чистых фотоплёнок, вот на него и сфотографировали и приказ генерала и сам процесс повешенья, как для отчётности, так и для пропаганды, как своей, так и противника, типа, что отвечать как за свои приказы, так и за свои преступления придется каждому. А бойцы встретили моё решение с большим энтузиазмом, особенно после того, как Силуянов рассказал им о приказе немецкого генерала. Быстро собрав трофеи, мы двинулись дальше, а разгром штаба 18-ой танковой дивизии заставил её подразделения на время остановиться. Это обстоятельство позволило дивизии Ахманова, пробившись из окружения, оторваться от противника и отойдя, занять новые позиции. Он еще удивлялся тому, что немцы неожиданно прекратили наступление и только на следующий день от пленного офицера, он узнал о причинах их остановки. По словам немецкого гауптмана, штаб 18-ой танковой дивизии вместе с её командиром на подходе к Барановичам был неожиданно атакован тяжёлыми русскими танками и полностью уничтожен, а сам командир дивизии, генерал-майор Вальтер Неринг повешен. В том, кто это сделал, полковник Ахманов ни сколько не сомневался. Так как других тяжелых танков кроме взвода сержанта Нечаевой не было, а она так и не вышла из окружения и рота старшего лейтенанта Горобца тоже, то это могла быть только их работа. Даже того короткого времени, что он с ней общался, было достаточно, что бы понять, что это настоящая оторва, и это вполне в её духе. А по тому, как на неё смотрел старший лейтенант Горобец, можно было с уверенностью сказать, что он сделает всё, что захочет Нечаева. Вот только было непонятно, зачем им понадобилось вешать немецкого генерала, но если она выйдет, а это более чем вероятно, то он об этом узнает. А пока он составил рапорт командиру корпуса и хотел его отправить вместе с захваченным немецким гауптманом. Получалось, что это его люди уничтожили штаб немецкой танковой дивизии и убили её командира, а за такое полагалась награда. Конечно, сразу в это не поверят, но выяснят довольно быстро, а там глядишь может и Нечаева со своим отрядом выйдет, тогда будет информация из первых рук. Хотя… пожалуй лучше сейчас самому съездить к командиру корпуса генерал-майору Петрову, что он и сделал.

Штаб 17-го механизированного корпуса.

— Разрешите товарищ генерал-майор?

— Ахманов? Что у тебя Алексей Осипович? И это, давай по-простому, без чинов.

— Тут такое дело Михаил Петрович, короче взяли сегодня ночью мои орлы языка, немецкий гауптман и он такого рассказал.

— Что Земля плоская и держится на трёх китах?

— Без шуток, вы заметили, что сегодня немцы необычно вялые, ни каких атак?

— Да, мой начштаба думает, что они перегруппировываются.

— Да нет, тут дело в другом. По сообщению захваченного гауптмана, вчера днём, во время передислокации, был уничтожен штаб 18-ой танковой дивизии, 47-го моторизованного корпуса. Уничтожен русскими тяжёлыми танками с десантом, а сам командующий дивизией, генерал-майор Вальтер Неринг повешен.

— Ничего себе новости! Кто это мог быть?

— А вот тут думаю я знаю, кто так набедокурил, как раз в стиле этой шебутной.

— Кого?

— Сейчас Михаил Петрович, расскажу всё по порядку. Три дня назад, в расположение моей дивизии вышла небольшая колонна, два КВ, трофейный немецкий бронетранспортёр и несколько грузовиков с двумя орудиями ЗИС-2. Командовала ими молодая девушка, даже не военнослужащая, но все её слушались. Даже меня к ней дёрнули, вот я с ней и поговорил. Она на второй день войны нашла неисправный КВ, сама его отремонтировала, набрала экипаж из подростков и в течение пары дней уничтожила до батальона немецких танков.

— Врёшь!

— Судя по тому, как о ней отозвались вышедшие с ней танкисты 2-го КВ и бойцы истребительного батальона, вполне могла. Она же сообщила мне о трёх исправных Т-34 и батарее ЗИС-2, а также о нашем складе, где есть снаряды и стрелковое вооружение.